— Мам, реально дай с сестрой перетереть, — Костя очень слаб, говорит едва слышно.

— Сынок мама рядом и всегда будет, — придвигает стул, садится около его постели и гладит по руке. — Все наладится. Мы на ноги тебя поставим.

— Ага, сначала калечим, потом лечим, — выпаливаю со злостью.

— Отец все усилия приложил, чтобы помочь Костику выпутаться из той передряги, в которую он по неосторожности попал! Ночи не спал! А у тебя язык поворачивается такое наговаривать! — столько возмущения в словах, голос плаксивый, страдальческий.

— Викусь, бесполезно. Ты сама знаешь. Не переживай. Я скоро буду в строю, — брат пытается говорить бодро.

— Выздоравливай, — закусываю губу.

Больно на него смотреть. И ведь понимаю, что отец может в любой момент продолжить.

Поговорить точно не выйдет, маман из палаты не выйдет. Села как цербер и сторожит.

Еще несколько минут общаюсь с братом на отвлеченные темы и прощаюсь.

Так дальше продолжаться не может! Именно эта мысль крутится в голове, пока еду в школу за дочерью.

Забираю Агатку, мы едем в кафе пообедать. Отдыхаю душой. Смотрю на свое сокровище, и понимаю, что все получится, именно ради нее, ради спокойного будущего и счастья моей бусинки.

Дочурка довольна, что переезд откладывается. Без умолку рассказывает школьные новости. И я отвлекаюсь, на час отбрасываю тревоги.

После обеда отвожу Агату на занятия по рисованию. Она у меня очень талантливая, преподаватели ее хвалят. И в кружке по рисованию ее называют лучшей ученицей.

На этом позитив заканчивается. Следующий пункт назначения — отец Дениса.

Останавливаюсь у высокого серого здания в центре города. Поднимаюсь на двадцатый этаж. Секретарь проводит в кабинет шефа.

— Виктория! Ты как всегда несравненна! — отец Дениса поднимается с кресла и идет ко мне навстречу.

— Добрый день, Ярослав Михайлович.

— Чай? Кофе?

— Вы говорили, что у вас есть информация… — договорить не успеваю, дверь кабинета открывается.

— Оставь ее! Ты слышал, мразота! — Денис тяжело дышит, берет меня за руку и заводит себе за спину.

Появление Дениса сбивает с толку, от него исходят дикие волны агрессии.

— Ден, мы лишь мило беседуем, — его отец улыбается. — Будь добр, закрой дверь с той стороны.

— Виктория ни о чем с тобой говорить не будет! — чеканит злобно.

— Я сама решу, Денис! — пытаюсь забрать свою руку, но он держит слишком крепко.

— Подумай о своем поведении сынок, могут ведь быть и последствия, — Ярослав Михайлович говорит мягко, но угроза витает в его словах.

— Иди ты… — Денис с ненавистью смотрит на отца. — Пошли, — тянет меня к выходу.

— Я не пойду! — пытаюсь упираться, но он просто поднимает меня на руки и уносит прочь.

— Я жду тебя, Виктория, — слышу хрипловатый голос его отца, прежде, чем Денис с грохотом закрывает дверь.

— Отпусти меня! Совсем с ума сошел? — ударяю его кулаком в грудь.

Он молчит. Несет меня, на нас смотрят удивленный секретарь, охранники.

Его отец же мог приказать охране остановить Дениса, но почему-то этого не сделал.

— Что ты себе позволяешь! — не унимаюсь. — Ты не имеешь права вмешиваться! Мы все точки расставили!

— Имею, — твердо, уверенно.

Несет меня к своей машине. Усаживает на переднее сиденье. Трогается с места. Едем мы не долго. Останавливаемся в ближайшем дворе.

Дениса трясет так, что он вести не может.

— Какого ты к нему поперлась? — поворачивает ко мне разгневанное лицо.

— Это не твое дело, Денис, — отвечаю спокойно.

— Все, что касается тебя — мое, — голос становится мягче. — Викусь, расскажи, в чем дело?

— Мне надо было поговорить с твоим отцом, — его запах, его лицо, губы… он слишком близко. Теряюсь. Нечем дышать, им пропитываюсь.

Глупое сердце продолжает выстукивать его имя.

— Что-то произошло в ресторане? — пристально на меня смотрит, нет, не смотрит, пожирает глазами.

— Денис, это мои проблемы.

— Наши. Все наше. Я никогда от тебя не откажусь, что бы ты ни говорила, — проводит рукой по моим волосам. — Я же чувствую тебя, твое сердце… Мы не можем быть порознь.