– Угомонись, педик, иначе здесь и сейчас сношаться ты будешь со своей палочкой, - ласково сообщил он недоумку.
– Я просто устану, а вот врачи здорово удивятся.

Чмошник конечно же не внял. Наоборот, он со звериным рычанием перехватил шест на манер копья и ринулся с ним на таран, не понимая, что его пируэты в такой драке не заходят.

– Сзади!
– внезапно воскликнула Ольга, явно предупреждая о какой-то иной угрозе.

Курт стремительно оглянулся в подмороженном времени, и обнаружил, что противников стало двое. Еще одна такая же дура, на этот раз с клоунским носом-шаром и подведенными глазами, выскочила откуда-то из-за перевернутой машины и уже наводила на него два выглядящих массивно, хоть и как-то по мультяшному пистолета. Пришлось слегка импровизировать.

Вновь повернувшись к тряпошному мудаку в трико Курт перехватил летящий ему в лицо шест, и обнаружил странный эффект, попытавшись его отклонить. Словно пятидесяти килограммовую гирю ворочал. Похоже игрушка была непростой. Сам парниша не выглядел атлетом, и вряд ли по настоящему, без фокусов, был способен ворочать подобные тяжести, а следовательно это был какой-то наложенный эффект.

Слегка попробовав под замедлением качнуть необычное древковое оружие, Курт уяснил для себя, что инерцию эффект сей не отменяет, и у него тут же созрел план. Навалившись всем весом на шест, он резко толкнул его вниз и в бок, после чего слегка ускорил течение событий!

И уже, практически в режиме «чашечка кофе», пронаблюдал как навершие шеста, цепляет асфальт, тормозясь об него под собственным весом, а синеволосый, не успевший или не сообразивший отменить воздействие, становится жертвой этого якоря, улетает на траекторию стрельбы и выхватывает от своей не менее долбанутой подруги несколько монструозных пуль, круглых и, судя по виду, безоболочечно-свинцовых, будто у старинных пистолей.

Трико эксгибициониста оказалось чем угодно, только не бронежилетом. Курт, глянув мельком на его раны готов был дать медицинскую гарантию, что второй раз чмошнику удивить их живучестью не удастся, а вот больная с пистолетами пока еще продолжала оставаться проблемой!

На расстрелянного напарника она даже не глянула, продолжив жать на курки!

Для Курта не составляло ощутимых проблем уклонится, однако за его спиной все еще оставались Ольга, предположительно утратившая свое регенеративное бессмертие, и ее пациентка, сроду таким не обладавшая.

Первая пуля, разминувшаяся с падающим телом поверженного клоуна, летела с отклонением вверх и Курт ее просто проигнорировал. Вторая, будучи мягким свинцом, соскользнула в бок с лезвия его складного ножа, отдавшись неприятной, но легко скомпенсированной мышечным усилием дрожью в ладони.

Третьей пришлось подставить плечо, и испытать всю гамму ощущений от столкновения горячего комка свинца с плотью и костью. А четвертая... Четверной не случилось, поскольку брошенный на продолжении движения кистью нож этот вошел в глазницу припадочной ганфайтерши по самую рукоять, навсегда исцелив ее душевные недуги.

К счастью, теория о том, что твердые тупые предметы с трудом проходят сквозь темпоральный барьер в целом подтвердилась. Броней он конечно же не был, но, попадая в область сжатого пространства-времени, достаточно крупные предметы испытывали нелинейные перегрузки из-за резкого отклонения скорости движения разных своих частей, внутри пространственного барьера и еще во вне его.

Плечо сильно дернуло, разорвав мышцы и оставив скверную рану, но, по военному опыту, Курт прекрасно знал, что такие огромные пули способны отрывать конечности. С другой стороны будь пулька поменьше и посовременнее, дело могло обернуться по-всякому, но сейчас большая часть свинца просто расплавилась от перегрузки и расплескалась в стороны, к сожалению захватив с собой приличную часть тканей плеча...

Боль была зверской, но травма, при всей ее поганости, не выглядела смертельной.

Курт скинул замедление и, согнувшись, с благодарностью ощутил, как его вновь окутывает знакомый холодок. А дальше имел счастье, с изрядной долей удивления наблюдать, как струящаяся чуть ли не толчками из раны кровь стремительно останавливается, а боль уходит, сменяясь щекоткой.

Рука конечно пока не действовала, но в остальном он оказался вновь боеспособен буквально за несколько секунд.

– Прости, если что не так с риском рака, видимо действительно буду лечить тебя всю жизнь, - всхлипнула испуганно Ольга.

– Нормально, - сказал успокаивающе Курт.
– Решим как-нибудь. Интересно, это все?

– Трикс, тут фраера Гима завалили! И Няшку тоже!!
– Заорал новый участник действа, появляясь со стороны Ольги. Этот был хоть и выряжен в том же стиле, что предыдущие, но упакован оказался чем-то посерьезнее тряпок. Впрочем, покойница, рекомая видимо Няшкою, тоже была обряжена в нечто вроде армейского бронежилета и не сказать, что это сильно продлило ее печальные дни.

Новый пришелец отличался от своих явно нездоровых еще до упокоения дружков тем, что носил торчащий в стороны рыжий парик, рисованные темные пятна-синяки вокруг глаз и очевидно вставные треугольные зубы, выпирающие из его раззявленого рта при каждом слове.

На поясе у него висело свернутым в кольцо какое-то подобие плетки-семихвостки и он тут же схватился за нее, хотя расстояние между ним и противником очевидно не позволяло применять подобное оружие.

Плетка по всей видимости оказалась артефактом. По крайней мере Курт, вновь, с некоторым удивлением ощутил неясную дрожь пространства, прокатившуюся сквозь него. Да и аномальной силой потянуло.