Президент Аль-Хафез тепло приветствовал Эли и приехавшего вместе с ним нового министра информации Сами Аль-Гаунди. Отношение Аль-Хафеза к молодому, патриотически настроенному другу, который оставил перспективный бизнес в Южной Америке и вернулся на родину в трудное для нее время, было особым. Президент настоял, чтобы их сфотографировали вместе. Приблизив Эли к себе, он прошептал: «Моя жена благодарит вас за манто, которое вы были столь любезны прислать ей».

Молодой патриот скромно поклонился. Он знал, что тысяча долларов, которые истратил Моссад на этот подарок, окажется очень удачным вложением капитала.

Когда фотограф закончил, Эли попросил его сделать один отпечаток для него. Повернувшись к президенту, он подобострастно сказал: «Эту фотографию я буду хранить как драгоценную реликвию всю мою жизнь».

За год, пока Коген был в отъезде, его семья выросла: приехав в Тель-Авив, он впервые увидел свою вторую дочь — Ирит, которой в ту пору было уже три месяца.

Наступили счастливые дни. Почти все время Эли проводил с Надией и двумя маленькими девочками, гуляя с ними или купаясь в море. Он часто рассказывал своим коллегам из Моссад о трех женщинах в его жизни, показывая при этом толстую пачку фотографий.

Любой, кто проявлял хоть малейший интерес к его семье, и даже тот, кто его не проявлял, имел возможность посмотреть полный комплект снимков.

И все же, буквально купаясь в семейном счастье, Эли был встревожен. С первых дней своего превращения в Камиля Амина Таабеса он испытывал определенные трудности в тех случаях, когда ему надо было вновь становиться самим собой. Теперь же, по прошествии восемнадцати месяцев, которые он прожил как Таабес, эта проблема стала перед ним еще острее.

«Я должен напрягать память каждый раз, когда я собираюсь назвать свое настоящее имя», — признавался он Дервишу.

Тем не менее примерно через месяц после приезда в Израиль Эли почувствовал себя отдохнувшим и был готов вновь приступить к работе.

Возвратившись в Сирию в августе 1963 года, Эли обнаружил, что имя Камиль Таабес все чаще упоминается в разговорах как имя новой восходящей звезды на политическом небосклоне страны. Он пользовался доверием и расположением многих влиятельных лиц, как в политических, так и в военных кругах, а также имел очень хорошую репутацию среди бизнесменов.

Когена называли наиболее вероятным кандидатом на правительственный пост.

Поговаривали о назначении его на пост министра информации и пропаганды. Президент, отношения с которым у Эли с каждым днем становились все теснее, сделал ему более лестное предложение: почему бы Та-абесу не стать заместителем министра обороны?

Эли хладнокровно вел свою партию. Он, конечно, использует предоставившиеся ему возможности, но спешить не будет. Аль-Хафезу он ответил, что еще не готов к тому, чтобы полностью оправдать такое высокое доверие. Ведь он еще очень молодой член партии БААС, чтобы претендовать на столь ответственный государственный пост.

Эли выдвинул другое предложение. Может быть, ему стоит поехать в Буэнос-Айрес с пропагандистскими целями. Он постарается завоевать поддержку Аль-Хафезу и партии БААС среди богатых сирийцев, проживающих в Аргентине. Кроме того, все расходы по поездке он готов был взять на себя. Президент, тронутый откровенностью друга, с радостью согласился.

Поездка Эли имела не только большой пропагандистский успех, но, кроме того, он сумел собрать девять тысяч долларов для партии. Чтобы округлить эту сумму, он лично вручил президенту чек на тысячу долларов от своего имени. Конечно, это была не очень крупная сумма денег, но такой жест говорил о его доброй воле и патриотизме.

Теперь Эли стал одним из лидеров правящей верхушки Сирии. Он часто встречался с президентом Аль-Хафезом и даже выполнил его секретное задание, съездив в Иорданию для того, чтобы убедить одного из противников президента вернуться на родину. Его пригласили выступить в международной службе сирийского радио с обращением к сирийцам, проживавшим в Южной Америке, возвратиться в Сирию и поддержать партию БААС (текст этих обращений согласовывался с Моссад. Была оговорена возможность включения в них ключевых фраз, которые могли быть использованы в случае опасности).

Благодаря своему новому положению в военных сферах у Эли появилась возможность совершать поездки в наиболее засекреченные районы на границе. Как основной кандидат на пост министра обороны Эли должен был быть в курсе всех дел. Неудивительно поэтому, что однажды он остался ночевать в армейском штабе на Голанских высотах, где ему в подробностях показали дислокацию войск.

Эли посетил огромный комплекс ПВО. Здесь были размещены новейшие зенитные ракеты и противотанковые средства. Ему продемонстрировали систему управления этим комплексом и показали секретные склады, где хранились ракеты. И конечно же, известный фотограф-любитель всегда носил с собой фотоаппарат.