— Парень, который сидел в тюрьме? Откуда ты знаешь?

Блондинка кивнула.

— Она сказала, что он большой и его трудно не заметить.

— Разве она не говорила, что он кого-то убил? Офицер Кинни знает, что он здесь?

— Да. Он сказал, что присмотрит за ним, но мы, наверное, должны присматривать за детьми. На всякий случай.

Я отнюдь не был неприметным парнем. При росте два метра с лишним мне было трудно слиться с толпой. И уж точно я не собирался в ближайшее время выигрывать в прятки. Рост и габариты иногда давали свои преимущества — я всегда мог дотянуться до самой высокой полки, и никто не смел придраться ко мне в «Уэйуорде», — но сейчас чувствовал, что выделяюсь, как гигантский, пульсирующий больной палец.

Гарри ободряюще похлопал меня по спине.

— Эй, не волнуйся об этом. Они привыкнут.

— Все в порядке, — пробормотал я, толкая дверь и входя в магазин.

— Они просто еще не знают тебя.

— Я понял.

И я понял. Когда-то, если бы услышал, что в город переехал какой-то парень, которого посадили за то, что он оборвал чью-то жизнь, я бы сразу же вскочил в поезд слухов вместе со всеми остальными. Но это не значит, что оказаться по ту сторону слухов было не так уж и плохо. На самом деле, это было больно. Очень больно. Но что я мог с этим поделать, кроме как набраться терпения и надеяться, что мне дадут шанс?

— Эй! — позвал Говард, одетый в фартук и рубашку в полоску.

Он выглядел так, будто ему место на старинной картине, изображающей общий магазин, как и «Фиш Маркет» с его деревянными витринами с фруктами, двумя механическими кассовыми аппаратами и старинным автоматом для продажи жевательной резинки. Говард подбежал к нам и пожал каждому руку, после чего повел нас в комнату, расположенную в задней части магазина.

— Ну что, Солджер, — сказал Говард, а затем усмехнулся. — Извини. Просто трудно привыкнуть называть Солджером человека, который не является… ну, солдатом.

Я пожал плечами, обводя взглядом небольшой отдел замороженных продуктов.

— Если честно, мне было бы лучше, если бы я был солдатом. Военная служба принесла бы мне пользу, прежде чем у меня появился бы шанс все испортить.

Говард скривил лицо от мгновенного дискомфорта.

— Я думаю, тебе следует свести к минимуму разговоры о своем прошлом, если ты меня понимаешь.

Прежде чем я успел ответить, Говард прочистил горло и открыл дверь, за которой обнаружился шкаф, полный чистящих средств. Он начал указывать на них, но я остановил его, сказав, что большую часть своей жизни занимался уборкой и знал как обращаться с кладовкой для метел.

Говард одобрительно кивнул, а затем сказал:

— Так вот, я не жду от тебя особой формы. Все, что я прошу, — чтобы ты прикрыл свои татуировки рубашками с длинными рукавами и надел один из магазинных фартуков.

Я сглотнул и сделал мысленную пометку купить еще какую-нибудь одежду, как только смогу.

И, словно прочитав мои мысли, Говард сказал:

— Если у тебя нет рубашек с длинным рукавом…

— Думаю, у меня есть парочка, — сказал я, прервав его. — Мне просто придется часто их стирать. Все в порядке.

Он удовлетворенно кивнул.

— Хорошо. Итак, когда ты хочешь начать?

Я перевел взгляд с него на Гарри и спросил:

— Э-э, сегодня?

Говард похлопал Гарри по спине.

— Я думаю, мы прекрасно поладим.

11:11

Так началась моя жизнь в Ривер-Каньоне.

И, как многие вещи, которые стоило иметь, поначалу это давалось нелегко.

Мой первый рабочий день прошел достаточно хорошо. Не было ничего сложного в том, чтобы орудовать метлой и следить за тем, чтобы в туалете смывалась вода должным образом. Но если что-то и проникало мне под кожу, так это перешептывания.

Даже любопытные и обвиняющие взгляды не могли сравниться с шепотом.

— Что случилось с его лицом?

— Как ты думаешь, сколько человек он убил?

— О чем, черт возьми, думала мэр Фишер?

Больше всего меня задевало то, что я знал, что мое имя известно всем, как и мой послужной список. И был уверен, что у каждого из них есть телефон, по которому они могли найти меня и выяснить, что именно произошло и что я сделал. Но нет. Люди предпочитали строить догадки, болтать. Все потому, что это было интереснее, чем правда.

Но я справился с этим, а поскольку в тот день не собирался работать, Гарри оставил меня без машины, и мне нужно было добраться домой.

Домой.

1111 по Даффодил-лейн.

Так что я прошел пешком те десять минут, которые потребовались, чтобы добраться от «Фиш Маркет» до своего захудалого трейлера, где сварил купленную в магазине банку супа и лег спать на надувном матрасе, который Гарри разрешил мне одолжить, пока я не раздобуду себе кровать.

Примерно так прошла первая неделя, и лишь работа над домиком нарушала монотонность. Однажды я пришел домой и принялся за работу, отмывая ванную комнату до тех пор, пока она не стала пригодной для принятия душа. В другой день — пришел домой и вычистил заляпанные ковры в гостиной и спальнях. Постепенно все стало выглядеть чище, по крайней мере, я начал видеть потенциал, скрытый под грязью.