– Господи, как же мне надоел этот чайник с соплями!"

После этого он забрал с усилителя очки, снял с себя гитару и положил её на пол.

– Сам – сопли! – Немедленно вернул ему Дрон.

На лице Ботаника после этих слов возникла мученическая улыбка:

– Надеть ему что ли гитару на голову? – Спросил он кого -то.

Мы трое на всякий случай отрицательно покачали головой.

– Ты замолчишь, наконец, или нет болван с клавишами? – Спросил он, поворачиваясь к Дрону. Вероятно, в следующий момент он бы снова бросился на него. Но тут его остановил Самвел:

– Ботаник, может, хватит? – Спросил он, перестав играть.

Басист повернул к гитаристу голову и сказал:

– А чего он меня каждый день достаёт своей единственной импровизацией, Самвел?

– Ладно, ребята, чего вы в самом деле? Не надоело вам? – Показывая всем своим видом, как это ему скучно, спросил барабанщик.

– Мне? – Спросил Ботаник, ткнув себя в грудь пальцем. – Да мне давно всё надоело! У меня вообще сегодня дела есть, так что пока!

И откланявшись, он пошёл к выходу, продолжив ворчать на ходу: "это какие силы нужны, чтобы его вынести?".

– Именно так Сальери говорил Моцарту! – Крикнул ему вслед Дрон.

– В смысле? – Остановившись у двери, повернулся к нему Ботаник.

– Так говорил Сальери – Моцарту! – Повторил Дрон, на всякий случай отступая к стеллажам, где стояли папки с нотами, которыми можно было в случае чего загородиться.

– Ну, правильно! Об этом я тебе всё время и говорю. – Обрадовался Ботаник. – Наконец –то я услышал от тебя слова истины! – Всё верно. Моцарта выносили только четверо. Как и тебя.

Воцарилась пауза, которая бывает, что бывает на виниловых пластинках в промежутках между треками.

– Не понял, – сказал Дрон.

– Ух, ты! Неужели? – Уставился на него басист, делая шаг к нему. –Как же это так? Ведь ты заканчивал консерваторию!

– И всё -таки, просто интересно, кто эти четверо? – Повторил Дрон вопрос.

– Да те четверо, которые выносили его гроб!

Ботаник, оглянувшись, чтобы увидеть нашу реакцию, и оставшись довольным впечатлением, которое произвели его слова, с победным видом покинул репетиционный зал. Меня, стоящего у входа, он по-моему даже не заметил. Зато Самвел, провожая Ботаника глазами, увидел у входа меня, узнал и поздоровался:

– Привет, какими судьбами? – Спросил он.

– Да вот, зашёл, – сказал я ему, выходя из тени на свет.

С Самвелом, помимо Неглинной, мы встречались ещё пару раз на разных городских музыкальных конкурсах. В промежутках между выступлениями групп, мы иногда обсуждали с ним выступления музыкантов или делились впечатлениями от новых дисков, или о концертах известных групп, которые видели или о красивых девушках, которых в нашей местности почему –то днём с огнём не сыщешь, или о каком –нибудь новом алкоголе, который пробовали, в общем обо всём понемногу.

На дворе стоял 1984 –й год. И диски с музыкой у музыкантов были главной темой разговоров.

– Ты чего пришёл? По делу или так? – Спросил он.

– Просто услышал классную музыку и зашёл послушать. Можно?

Самвел великодушно кивнул. Краем глаза я успел заметить, как после слов «классная музыка» Дрон вскинул голову и обвёл всех торжествующим взглядом. Парень за барабанами, после моих слов, начал вдруг очень искусно отбивать двойки, броском головы откидывая прямые тёмные волосы со лба.

– Ладно. Я забыл, ты сам из какой группы? –Спросил Самвел.

– «Сезон», – соврал я.

Про «Могикан», инструментальную группу Авангарда, где я до этого работал, упоминать мне не хотелось. А то ещё подумают: «такой молодой, а связался со старпёрами!».

Разумеется, группы ,«Сезон», давно уже не было, но врал я в то время примерно также, как дышал. Я даже не знаю, почему это делал. Просто мне казалось, врать необходимо, чтобы выжить. Это был род мимикрии что -ли, как у хамелеона. Здесь одно скажешь, там другое. Ну, и, типа, жив остался!

– Только мы распались. – Прибавил я всё –таки для правдоподобия. – Всех в армию забрали.

– Ха-ха! – Подал вдруг голос барабанщик, поднимаясь из-за установки. – Та же фигня! У меня в группе троих музыкантов – гитариста, клавишника и бас –гитару, только что заграбастали на Призывной!

– Погоди, а он разве … не Балерина? – Поморгав спросил я, переведя взгляд на Самвела.

– Нет, – улыбнулся Самвел, покачав головой. – Балерина в больнице. Пневмонией заболел. Вечно у него. Это всё из за этого подвала. Сидишь тут, потом вышел, хватанул воздуха и…А это Вася Ходер, двоюродный брат Ганкина, познакомься. У Васи своя группа «Башенные краны» в Наукоградстрое…была.