Шрифт:
– Уйди, Анна, не вмешивайся, - прошипела женщина, её глаза были затуманены, и все лицо выглядело неживым.
– Щ-щ-щас тебе, - также прошипела я в ответ, - в то не вмешивайся, в это. Да пошла ты. Ты кого от кого тут бережешь-то?
– Ты не понимаешь...
– А мне и понимать не надо!
– вызверилась я, как на начальника сборочного цеха, задерживающего выпуск уникального пресса усилием 16500 тонна-сил. Ох, и пришлось мне тогда улыбаться и хвостом мести перед китайскими товарищами за ту задержку.
– Девочка жива?
Не дожидаясь ответа я решительно подошла к помосту, женщины продолжали тянуть свою страшную песню и как будто не видели меня.
Развались-кося ты, мать-земля, Что на все четыре стороны! Скройся-ко да гробова доска, Распахнитеся да белы саваны! Отвалитеся да ручки белы От ретива от сердечушка.
– Ща я вам распахну, оторву да вставлю, - прорычала я, трогая руку девочки. Слава Богу, она была теплой, и я даже нащупала слабый пульс.
– Не смей, - Полина схватила меня за руку, но я легко освободилась и повернувшись к берегине, оскалилась.
– А то что? Нарушится ход истории?
– Я скажу, - грустно сказала Полина, - девочка эта утонет на следующей неделе, а потому похоронят её не кладбище, а в поле, потому что темный народ верит, что утопленники приносят несчастья и душа её не будет знать покоя. Я забрала её себе, она пройдет обряд посвящения и будет жить с нами.
– А если я не допущу того, чтобы она утонула?
– сбавила я тон, вспоминая те крохи знаний, которые осели в моей голове из прочитанной в ранней юности истории славян, их верований и обрядов. Но в голове возникали лишь дикие сцены жертвоприношений из фильма Мела Гибсона "Апокалипсис".
– И ты готова взять на себя такой груз ответственности?
– спросила Полина - Не хочешь узнать, чем может обернуться для тебя такой поступок?
– Ох, лютики-цветочки, сколько этой ответственности всю жизнь лежало на моих плечах, мама не горюй, еще немного я выдержу, - усмехнулась я.
– Так что - да! Я готова, Полина, и ответь ты мне, пожалуйста, есть вероятность, что я вернусь домой? И как это сделать?
– Вероятность есть всегда, - проговорила она тихо и печально, - а как это сделать мне не ведомо. А теперь забирай девочку и уезжайте из леса, твой кавалер скоро придет в себя, скажи ему, что девочка заблудилась.
– Разберусь, - хмуро отозвалась я.
– Полина, а ты сама живая? А эти женщины?
– Слишком много вопросов, Анна.
Она махнула рукой, женщины опустили "помост", я подняла не такую уж легкую девочку и повернувшись пошла к так и стоявшим как изваяния лошадям. Положила Агнешку под деревом, и лишь потом похлопала по колену Бельмондо, про себя и не могла называть его по-другому.
– Господин Де Бельмонрт, смотрите!
– заорала во весь голос. Бедный француз чуть с лошади не свалился.
– А? Что? Николь, смотрите, там кто-то лежит!
– заорал в ответ капитан Очевидность.
Глава 12
Жан-Поль мгновенно соскочил с лошади и рванул к дереву, радостно прокричав.
– Мадемуазель Николь, она жива, девочка жива!
Он легко поднял ребенка, Агнешка дышала спокойно, она просто спала. На таком же, как у матери нежном и прекрасном лице, светилась загадочная улыбка "Джоконды". Обратно мы добрались быстро, пустив лошадей в галоп. Я сама открыла калитку, а потом и ворота, чтобы Бельмондо мог ввести внутрь лошадей. Не успела удивиться тому, что Степан нас не ждет возле ворот как из дома выскочила Марфуша и с криком бросилась к нам.
– Там, в деревне, хотят бабку-травницу сжечь. И наши дворовые туда ж побёгли.
– Да чтоб им весело жилось, паразитам, - высказалась я.
– Чем им бабуля не угодила?
– Так Гаврила вроде видел, что Агнешка к ней в избу забежала...
– Марфа возьми девочку, мы нашли её в лесу, позови Степаниду и глаз с неё не спускайте!
– грозно приказала я, Марфуша приняла ребенка от француза и резво поскакала назад в дом, я спросила вдогонку.
– Где дом травницы?
– А то вы не знаете?
– удивилась девушка.
– Марфа, отвечай когда спрашиваю. Не помню я, контузия еще не прошла.
– Скажете тоже - дом, - хмыкнула девушка, - избенка покосившееся в конце деревни.
Я повернулась к Бельмондо.
– У нас новая беда, крестьяне решили, что к пропаже ребенка имеет отношение местная травница и собираются сжечь её избушку.
– О! Это самосуд, да еще и без оснований. Мы нашли ребенка. Что вы намерены делать, мадемуазель Николь?
– Остановить их!
– отозвалась я, запрыгивая опять на Звездочку.