– Подождите, - потерев лицо руками, остановила я берегиню, - а как мне вернуться домой? И где настоящая Акулина?

– Всему свое время, - она повернулась и через мгновенье скрылась в лесу.

А я вернулась в дом, легла в кровать и уснула. И приснился мне сон, что я предлагаю Александру Первому заминировать здание, где остановится на пути в Вильно Наполеон. А он гневно меня отчитывает, говорит, что это недостойно русского государя, и русской девушки, такой милой и такой кровожадной, приказывает посадить под домашний арест. Утром проснулась и не могла отделить сон от реальности. Берегиня Полина была на самом деле или приснилась мне как и государь император?

После завтрака, который был очень плотным - вчерашний ростбиф в холодном виде, яйца, каша, горячий еще хлеб, на котором таяло масло, княгиня разливала чай из самовара, щедро добавляя в него густые сливки.

– Алексей, ты после завтрака поедешь к Мещерским?
– обратилась княжна к брату.
– Я хочу видеть Татьяну.

– Поеду сестра, - усмехнулся молодой князь, - но вы ведь опять будете болтать как сороки.

– Неправда!
– воскликнула девушка.
– А Татьяна чудо как хороша. У нее чистая кожа, ровные брови, ямочки на щеках, а зубы как жемчуг. Баратынский писал как будто про неё:

…Власы златые В небрежных кольцах по плечам, И очи бледно-голубые....

Барышня грустно вздохнула.

– Но Анастасия, ты гораздо интереснее её, - высказала я свое искреннее мнение, - у тебя живое лицо, выразительные карие глаза, острые скулы, брови только надо немного выщипать, придать форму, и у тебя очень чувственные губы, многие такие губы делает искусственно, а тебя природа наградила...

Княгиня пролила чай, Анастасия открыла рот, а князь отложил журнал и закашлял.

– К-ха, к-ха, откуда ты набралась таких дерзостей, Акулина?
– спросил строго.

Что прикажете отвечать? Я уже много раз укорачивала свой язык, но он как хвост у ящерицы отрастает вновь и вновь.

– Простите, -опустила глаза в тарелку с овсяной кашей, - у меня после падения мысли путаются.

– Вот-вот, контузия - это особый вид ушиба головы, - глубокомысленно выдал Платон Яковлевич, - у Акулины провалы в памяти, речь временами совсем невнятная, я приписал покой.

– Отправляйся в постель, Акулина, - строго сказал князь, и повернулся к жене, - а ты душа моя, приступай к сборам, через день мы едем в Вильно. Меня ждет работа, Алексея тоже уже в полку заждались, а вас мои прелестницы ждут прогулки, приемы и балы.

Я поблагодарила за завтрак, пожелала всем хорошего дня и похромала с помощью костыля в свою комнату. Анастасия прискакала следом.

– Как же тебе тут будет скучно!
– воскликнула она.

– Если ты принесешь мне несколько книг, я не буду скучать, - улыбнулась я, - а кроме того, нога уже болит не так сильно и милейший Платон Яковлевич скоро снимет эти лубки, а там и голова в разум войдет.

– Ты рассуждаешь прямо как маменька, - засмеялась княжна, - а что же тебе принести почитать?
– она сморщила носик, усеянный веснушками.

– На твой вкус, - ответила я, лихорадочно вспоминая, кто из писателей издавался в то время, а то опять ляпну что-нибудь, типа, а давай Пушкина, которому еще тринадцати лет не исполнилось.

Книгу барышня принесла мне занимательную "История Бранденбургская, с тремя рассуждениями о нравах, обычаях и успехах человеческого разума и пр. короля прусского Фридриха II" некой Анны Вельяшевой-Волынцевой. Что-то более скучное трудно себе представить. После первых двух страниц я уснула.

Так прошли несколько дней, княжеская семья отбыла ко двору в Вильно. А еще через неделю началась война. Князь Петр Алексеевич прислал посыльного в поместье с известием о начале войны и приказом собрать все ценное и отправить в столичный дом. В Санкт-Петербург было приказано отправляться и мне. Но уехать от места перехода я не могла. А вдруг откроется портал и пойду я себе домой, сериалы смотреть, слушать бухтение мужа, водить внуков на тренировки, волонтерить в меру сил и заминаться прочими пенсионными радостями, оставив здесь все волнения.

Я приняла твердое решение: первое - никаких чувств к Алексею, второе - никакого вмешательства в историю, третье - возвращение домой при первой возможности.

Я четко руководила сборами обоза, помогая упаковывать и укладывать картины, вазы, столовое серебро и наряды княгини и княжны. Всех сенных девушек, которые не уехали с семьей в Вильно, я от имени князя отправила с обозом, только Марфуша наотрез отказалась оставить меня, да еще Степанида. Во время сборов заехал сосед слева, граф Зацепин. Я предложила испить чаю с пирогом, он с радостью согласился.

– О, слышали бы вы, какие речи произнес наш государь. Александр Первый был великолепен! "Я не ослепляюсь мечтами; я знаю, в какой мере император Наполеон великий полководец, но на моей стороне, как видите, пространство и время. Во всей этой враждебной для вас земле нет такого отдаленного угла, куда бы я не отступил, нет такого пункта, который я не стал бы защищать, прежде чем согласиться заключить постыдный мир. Я не начну войны, но не положу оружия, пока хоть один неприятельский солдат будет оставаться в России" - вот каков был его ответ присланному к нему Наполеоном для переговоров графу Нарбонну.