На последнем слове я сделал акцент. Чтобы было понятно, что оно относится не только к предлагаемой партии.

— Отчаянный! — довольный моим ответом, воскликнул Тао.

И махнул рукой стоящему крупье, чтобы тот раздавал карты.

Началась игра.

Манера Тао была агрессивной. В первый кон ему удалось собрать сразу фулл-хауз, за что он заслужил от соперников уважительное одобрение. Во второй он собрал лишь сет, но действовал дерзко, поэтому практически все пасанули. Оставшийся игрок не смог блефом задавить соперника и ожидаемо проиграл.

На третий кон Тао собрал пару валетов и вновь выиграл, потому что у тех, кто не спасовал, оказались пара девяток и пара семерок.

Главарю ячейки триады везло. Только везение это было организованным и неслучайным. Я быстро понял, что остальные игроки на рожон не лезут и чаще скидывают карты, стараясь не идти на прямое столкновение с Тао. Лишь однажды один из мафиозников вдруг уверено пошел вперед, увеличив банк в два раза. Глаза его загорелись, было видно, что ему сдали хорошую жирную карту.

Тао не растерялся и уровнял ставку. На ривере, когда были открыты все пять карт, помимо кикера, оказалась пиковая дама, у дерзновенного парня на руках были король и дама, образующие пару по дамам. А у Тао дама и туз.

Невероятная игра мафиози удивляла. Я понимал, что ему поддаются. Но, помимо этого, ему еще и шла карта. Возможно, дело было в магии, однако я не почувствовал никаких фонов или эманаций.

Мне шла средняя карта. Я не старался лезть вперед, все больше наблюдая за игроками, пытаясь считать их реакцию на те или иные комбинации, чтобы понять, что им приходит.

Я проиграл уже порядком денег, как и мне вдруг сдали крупную карту.

На префлопе мне пришли валет и дама червей. Не самая лучшая комбинация. Впрочем, на флопе открылось еще две карты червей — десятка и девятка. И это вселило надежду.

Тао шутил, но едва заметно нервничал. И даже несколько раз злобно глянул на свою подружку Джи, которая попыталась к нему подойти и предложить выпить.

Терн дал туза пики. Один из игроков, выругавшись, пасанул. Нас осталось четверо.

Я смотрел на других игроков, пытаясь считать их. На меня тоже смотрели, причем недобро. Все понимали — сейчас идет игра по-серьезному, потому что денег на кону много. Куш сорвать всем охота.

На ривере, заключительном этапе, стали понятны две вещи.

Первое: еще двое явно не рассчитывали на те карты, которые выпали, и потому им пришлось с явной неохотой слиться. Никто не рискнул идти на блеф.

И второе: у меня флэш на червях. А у Тао — пара. Насчет последнего я был практически уверен. Потому что за все прошлые игры успел приметить некоторые моменты реакции босса, чтобы понять, что к нему пришло. И сейчас у него пара, не больше.

И это значило лишь одно. Если я сейчас пойду до конца, то выиграю. Только вот нужна мне такая победа? Что она принесет мне?

Но сливаться не хотелось. Я чувствовал, что это будет отдавать трусостью. А трусом я никогда не был.

— Ты пасуешь, Максим? — мягко спросил Тао, улыбаясь.

— Играю, — после паузы ответил я.

И все сразу же уставились удивленно на меня. Во взглядах читался немой вопрос: не сошел ли я с ума? Что я делаю? Зачем иду до конца?

Этот же вопрос был в глазах Джи. Она посмотрела на меня и едва заметно покачала головой, как бы говоря — не надо, остановись!

Но я повторил:

— Играю.

— Хорошо, — ответил Тао.

Его лицо стало хмурым, уголки рта опустились вниз. Взгляд наполнился ледяным холодом.

— Тогда вскрываемся? — спросил он у меня. — Уверен, что не хочешь остановиться?

— Вскрываемся.

И кинул карты на стол.

— Флеш на червях.

— Неплохая комбинация, — кивнул Тао.

Его лицо было напряжено. Он явно злился. Но злость вдруг по щелчку пальца сменилась, лицо расслабилось, и на нем заиграла сладкая улыбка.

— А у меня стрит-флэш.

Он продемонстрировал карты. И будь я проклят, если не почувствовал на них магической печати. Никаким стрит-флэшом там не пахло — пара, максимум тройка. Но никак не пять карт одинаковой масти.

Тао, конечно же, сжульничал и сейчас в упор глядел на меня, пытаясь понять, как я на это отреагируют. И от этой моей реакции многое зависело. Главный из этой банды не мог проиграть — иначе начнутся пересуды и перешептывание. На то он и вожак, чтобы быть всегда впереди. Поэтому они и проигрывали ему, жертвуя круглые суммы. Позволяли сохранить лицо.