Но пока смысла спешить не было. Да и не хотелось.

Лаора глядела на его ранения со слезами. Удивительная светлая, жалеющая демона. Седаару нравилась мысль, что она станет исцелять его — вытягивать яд, сращивать раны. Даже сейчас, когда Лаора молча следовала за ним, беспокоясь из-за его боли, это было приятно. Ее взгляд словно ласкал кожу теплом.

Трогательная. Чистая. Очень светлая.

Если бы не спешка, он задержался бы в той расщелине еще на несколько минут, ловя ее дыхание на своей шее, всматриваясь в теплые, широко раскрытые глаза. Она даже не заметила, как положила холодные ладошки ему на грудь, и этот мягкий жест неожиданно пробрал его сильнее, чем в тот же миг рвавшие плечо заклятия.

Пожалуй, он мог бы постоять так еще. Рана — это всего лишь рана.

А то, что происходило с ним сейчас, когда Лаора пыталась, не зная, что он замечает, обезболить ему спину, было куда интенсивнее, чем заурядная боль.

Любой демон в этой ситуации переместился бы прочь, ничего более не ожидая и обрушивая ходы потомков юе, или же выжег пещеры дотла. Но Седаару Арнелиасеайе хотелось продолжать этот путь в темноте и тишине, и слышать дыхание девушкиза собой, и чувствовать себя именно так, как сейчас.

.

— Что вы делаете? — трогательно возмущенно бросилась к нему Лаора, когда он поднял и отбросил первый камень.

Она застыла рядом, не решаясь ни тронуть его, ни мешать, но и отступать не собираясь.

— Разбираю завал, — резонно заметил Седаар, отодвигая с дороги второй булыжник, на этот раз размером с небольшого пони.

Как только демон выдернул его из груды, более мелкие покатились вниз, и Лаора отпрыгнула.

— Руками?! Раненый?! Вы… Давайте лучше я, если вы не можете, ну… направлять.

— Маленькая Лаора, — улыбнулся ей Седаар. — Скорее всего, на подобных преградах стоят магические маяки. Я бы точно поставил. Не стоит рисковать и сносить их иначе. И я пока не умираю, можешь не бояться так.

— Это тяжелый физический труд…

— Тяжелый физический труд не так тяжел, если ты полудемон.

Целительница тоже убрала несколько небольших камешков с дороги и попыталась вытянуть тот, что был половину ее собственного веса, чуть не ломая об него ногти. Седаар остановил Лаору — она послушно отдернула руки, будто прикосновение оказалось неприятным, — и аккуратно убрал валун сам.

— Прекрати. Тут совсем тонкий слой, мне нужно не больше четверти часа.

Лаора не находила себе места. Она ходила из стороны в сторону, не сводя с мужчины напряженного взора, кусала губы. Седаар поймал себя на том, что больше всего на свете ему хотелось обнять эту девушку и прижать к себе, чтобы она, наконец, успокоилась и застыла маленькой теплой птичкой в его объятиях.

Дикое, совершенно нетипичное ощущение. И близко не похоже на привычную страсть — намного шире, чем телесный голод.

— То есть мне не мешать?

— Да.

— Вы очень плохо выглядите, — тихо, словно оправдываясь, проговорила Лаора. — Вся спина черная. Вы просто не видите.

Седаар не ответил. Плеча он и правда не ощущал, а по позвоночнику вниз распространялось болезненное онемение. Поэтому он заработал быстрее.

.

— Тут, кажется, никого, — протянула Лаора, оглядываясь. — Куда все могли деться?

— Думаю, они опустошили уровни, связанные с теми пролетами, где нас должен был сожрать рой, — отозвался Седаар, обрушивая за собой часть стены.

Девушка же только вздрогнула, не оборачиваясь. Она отлично держалась. Прошла чуть вперед, до первого узла-площади, ощупала руками одну из скамеек.

— Вы можете сесть или лечь сюда, — обернулась она к Седаару. — Вы же еле стоите.

— Это не обязательно.

— Обязательно, — вспыхнула она. И смущенно добавила: — Вы слишком высокий, герцог Карион.

— Интересно, почему ты не хочешь попытаться убить меня сейчас? — хмыкнул Седаар, устраиваясь на скамье.

— Потому что не хочу злить, — неожиданно в тон ему отозвалась Лаора.

Ее быстрые чуткие пальчики выпутывали волокна одежды из крови. Она делала это невероятно аккуратно, почти нежно, то и дело добавляя заговор, глушащий боль. Собственно, боли Седаар и не ощущал — лишь эти легкие, как касания крыльев бабочки, прикосновения, отзывавшиеся внутри сладким зудом желания.

— А если бы я сказал тебе, что из-за раны почти беззащитен?

— То я бы не поняла, зачем вы мне лжете, — пожала целительница плечами.

Сейчас, когда она оказалась захвачена любимым делом, в котором и правда была хороша, когда мобилизовалась, вместо того, чтобы бояться, и ощутила уверенность целителя за работой, Лаора стала почти такой, какой он видел ее в воспоминаниях Ирафзала.