Сначала проголосовали патриархи обычных благородных домов. Савол нажал кнопку «против».

Затем проголосовали патриархи великих домов. Их голоса считаются за четыре голоса обычных домов, но их не так много — всего триста тридцать восемь великих домов против тысячи девятисот девяноста трёх обычных домов.

Раньше великих домов было существенно больше, поэтому их голоса были определяющими, а сейчас их совокупного объёма голосов не хватит на перевес даже в случае предварительного сговора. Но предварительный сговор, в случае, когда речь идёт о великих домах, это нечто фантастическое.

На магическом зеркале над трибунами высветились результаты голосования.

Пятьдесят два процента патриархов проголосовало за кандидатуру Кореола Змиебойца, что сразу же вызвало ажиотаж в зале заседаний. Началась перебранка, Килат начал кричать что-то об ошибке при голосовании, а Кореол начал громко смеяться над ним.

— Внимание! — Савол использовал артефакт усиления голоса. — Послушайте меня, собратья! Я пользуюсь правом, дарованным мне Благородным Кодексом Протектората! Раздел пятый, пункт четвёртый, подпункт девятый Благородного Кодекса Протектората позволяет мне, как патриарху дома, выставить на обсуждение вопрос легитимности председателя Совета благородных домов!

Да, это удар по царскому дому, ведь окончательное решение по оратору домов принимает патриарх царского дома.

— Отказано! — после ошеломлённой паузы среагировал Алиат, председатель Совета. — Нет у тебя такого права!

— Раздел пятый, пункт четвёртый, подпункт девятый Благородного Кодекса Протектората! — повторил Савол.

Чего нельзя сказать о патриархах — это того, что они плохо разбираются в юриспруденции. Весь смысл их жизней зиждется на законотворческой деятельности, через которую они и управляют этой межмировой державой. Это значит, что каждый из здесь присутствующих на высоком уровне владеет законодательными и подзаконными актами, поэтому озвученный Саволом пункт известен, в разной степени подробности, всем.

То, что никто не может вспомнить недавние случаи его применения, не значит, что этот пункт кодекса недействительный.

— Протокол! — попытался выкрутиться всё прекрасно понимающий председатель. — Ты не соблюдаешь протокол заседания!

— Я действую в полном соответствии с протоколом, — ответил на это Савол, внутренне усмехающийся. — Это экстраординарное заявление!

— Ах, ты… — негодующе заговорил Алиат, а затем нашёл решение. — Перерыв! Объявляю перерыв!

Законный способ, но бесполезный. Он не избавит Совет благородных домов от уже сделанного заявления, но лишь оттянет неизбежное.

Патриархи домов начали спешно покидать зал заседаний, чтобы живейше обсудить произошедшее, удобно расположившись в приватных палатах отдыха.

— Что мы творим? — спросил Ниалль, когда Савол закрыл за ними дверь палаты.

— Всё идёт по плану, — спокойно ответил Савол. — Надо просто придерживаться условленного.

— Патриархи чрезмерно возбуждены, — произнесла Огизис. — Ты разорил пчелиный улей, Савол.

— Уже поздно отступать, — покачал головой тот. — В худшем случае меня отстранят от заседаний на пару лет, но даже тогда мы получим преференцию — уверенность патриархов в…

В дверь громко и требовательно постучали.

— Откройте! — донёсся из-за двери голос Алиата.

— Это частное собрание! — ответил ему Савол. — Увидимся на заседании!

— Ты не понимаешь, что творишь, Савол! — выкрикнул председатель Совета. — Не веди себя, как несмышлёный котёнок!

— Это было личное оскорбление?! — громко спросил Савол.

— Нет! — поспешно ответил Алиат. — Я пытаюсь воззвать к гласу разума! Мне нужно поговорить с тобой, Савол!

— Встретимся на заседании! — отрезал тот. — Не отвлекайте меня, я занят!

Традиционный час, выделяемый на перерыв, прошёл в уточнении этапов плана. Другие патриархи, вероятно, вырабатывали мнение о произошедшем и искали максимально безопасные действия, чтобы, когда Савола раздавит царский дом, это не отразилось на их положении.

Никто не хочет терять позиций, даже несмотря на то, что Протекторат находится опасно близко к пропасти. Савол надеялся, что эту опасность видел не только он.

— Надо усугублять, — произнёс он, становясь перед дверью.

— Назад дороги нет, — тревожно дёрнулся Ниалль.

— Интересно, как они на всё это отреагируют, — усмехнулась Огизис. — И не подведёт ли нас оратор великих домов…

Савол отворил дверь телекинезом и уверенно зашагал по коридору — зал заседаний ждёт.

А зал заседаний напоминал какой-то бедлам. Все ругались, где-то даже вмешалась царская гвардия — самые возбуждённые норовили подраться.

— Тишину! — потребовал председатель. — Заседание объявляется открытым!

Патриархи замолкли и расселись на своих местах. Практически все поглядывали на Савола, главного возмутителя спокойствия, а некоторые смотрели на Ниалля. Ниалль, вообще-то, из военных, причём приближенный к главному штабу Армии Протектората, поэтому кто-то мог подумать, что всё происходит при участии военных.