Нам доступен единственный вариант — бомбардировщики.

— Я дам приказ, — ответил Леви.

— Что по гражданской обороне? — обратился я к Илье Бережнову. — Всё, ха-ха, идёт по плану?

Этот бывший власовец, когда-то давно пришедший к стенам будущего Душанбе с армией Ариамена, сначала работал в расчистке завалов, затем стал учителем русского языка для немёртвых солдат. Потребность в обучении русскому языку у нас снизилась, за счёт того, что у нас появились более эффективные учителя — платформы Захара, поэтому Бережнов оказался не у дел.

В итоге я решил, что его навыки не должны пропадать зря — теперь он начальник Гражданской Обороны. Это что-то вроде синекуры, потому что все процессы налажены задолго до него, но его «Маркетинг» косвенно помогает пропагандировать безопасный образ жизни.

— Да, повелитель, — ответил Илья. — Подвергающиеся обстрелу поселения срочно эвакуируются, лагеря для беженцев разворачиваются и скоро будут готовы принять новых жителей. Мы постараемся сохранить как можно больше гражданских.

Цель врага, как я понял, депопуляция. Моя сила, как банально это ни звучит, в народе. Чем больше у меня людей — тем больше у меня солдат. Оружие и техника не стоят ничего, если ими некому будет пользоваться. Командование Протектората прекрасно понимает это, поэтому логичный ход — лишить меня людей.

Уже умирают многие тысячи, в неподконтрольных нам городах. Им никто не в силах помочь, кроме…

Военно-воздушных сил Праведной Армии!

— Леви, можешь устроить мне экскурсию на одном из бомбардировщиков? — спросил я. — Хочу посмотреть на этих хреновины с высоты птичьего полёта.

— Это разумно? — спросил главнокомандующий.

— У меня есть идея получше, — вмешался Захар. — Одноместный бомбардировщик, с моим прямым управлением. Всё будет выглядеть так, будто им управляешь ты.

Достаю смартфон.

— Лужко! Организуй мне съёмочную группу — поедем на аэродром!

/1 января 2030 года, Праведная Республика, г. Душанбе, аэродром/

Выхожу на взлётно-посадочную полосу и триумфальной походкой иду к подготовленному самолёту.

Бомбардировщик РБ-1 «Праведник», оснащённый модулем дистанционного управления, был оснащён корректируемыми бомбами и управляемыми ракетами, а также турельным шестиствольным блоком 30-миллиметровых пушек. Это все доступные двадцать тонн, поэтому он не может взлететь вертикально — придётся взлетать по-самолётному.

Фёкла, самая популярная журналистка национального ТВ, подбежала ко мне, будто бы случайно — надо создать видимость, будто я тут просто иду к бомбардировщику, а съёмочная группа приехала по каким-то другим делам.

Это идиотизм, тех же россиян таким дерьмом не купить, но здесь другая аудитория. Некоторые из телезрителей до сих пор не могут осознать концепцию записи, а кто-то считает, что в телевизоре магически уменьшенные люди живут свои жизни…

— Что у вас? — раздражённо спросил я. — У меня мало времени!

— Господин праведный президент, скажите, а что вы собираетесь делать? — сразу же зачастила Фёкла.

— Я собираюсь разбомбить летающие крепости агрессора, лично, — ответил я, после чего повернулся к камере. — От этого зависит будущее Праведной Республики и я готов пойти на этот риск — я буду лично сбрасывать бомбы на летающие крепости и не остановлюсь до тех пор, пока не удостоверюсь, что проблема решена.

Разворачиваюсь и иду к бомбардировщику.

Большая часть населения уже знает, что такое самолёты, чем опасны бомбардировщики, а также, зачем нужны истребители, поэтому происходящее никому не придётся объяснять.

Поднимаюсь по специальной лесенке и сажусь в кресло пилота. Опускается фонарь кабины, загораются какие-то индикаторы, а затем зажигаются реактивные двигатели.

Технический персонал освобождает взлётно-посадочную полосу, после чего бомбардировщик начинает разгон.

Мне делать ничего не надо, даже кислородную маску не надеваю — на мне только лётный шлем с цифровым интерфейсом в визоре.

Набрав разгон, бомбардировщик оторвался от бетона и я полетел хрен его знает куда.

Особенно громко заревели реактивные двигатели и меня вдавило в довольно-таки удобное кресло.

— Четыре минуты до цели, — сообщил мне Захар. — Рядом летит дрон с камерой, но ты делай вид, будто никого рядом нет и ты всецело занят управлением самолёта.

— Ага, понял, — ответил я. — Уже удалось сбить хоть одну крепость?

— Пока нет, — сообщил Захар. — Но удалось изгнать восемь штук в иной мир — повреждения оказались, по мнению противника, слишком велики.

Чтобы не показаться голословным, он вывел на бортовой монитор высококачественную видеозапись с пылающей летающей крепостью. Замок был наполовину обрушен, орудия опрокинуты, а ещё наблюдались тысячи трупов, лежащих тут и там.