Я закончила принимать душ в автоматическом режиме, мой разум давно был потерян для сцен неловкого утра понедельника, усиленный воспоминаниями о том, что я только что сделала. Меня ждали раскрасневшиеся щеки и неподобающие мысли.

Я свернулась калачиком в позе эмбриона посередине кровати, приветствуя холодный ветерок, охлаждающий мою все еще влажную кожу.

Я только что мастурбировала при мысли о незнакомце. К мысли о моем боссе. Кого я встретила только сегодня!

В довершение всего, я чувствовала зависть, просто представляя Лиама с другими женщинами.

Ревнивая! Ревнивая!

Как это вообще возможно?

Честность была чертовой ловушкой, и признание ярости и беспокойства, поселившихся в моем животе при этой мысли, не соответствовало моим потребностям в данный момент.

Лучше всего мне сосредоточиться на той версии, с которой я столкнулась. В версии, которую он показал в конференц-зале.

Мысли о том, что Лиам прикасается ко мне, целует меня, отправляет меня выше седьмого неба, нужно было навсегда запретить. Он настолько меня испортил, что я даже не могла чувствовать себя счастливой, получив работу своей мечты. Двойственность его действий, да и моих, просто сбивала с толку.

Возможно, это была всего лишь игра с целью заставить меня бросить курить еще до того, как я начала.

Это не сработает, умник.

Мне нужно было сосредоточиться на том, чтобы максимально эффективно использовать эту невероятную возможность, которую предоставил мне господин Дорнье. Сосредоточься на том, чтобы воплотить свою мечту в реальность и не потерять ее из-за того, чего никогда не должно было случиться. В ответ оно могло только укусить меня за задницу.

Кроме того, я не преуспею в качестве трофейного траха.

С сегодняшнего дня до понедельника у меня были целые выходные, чтобы вытащить его из-под кожи. Я начинала новую жизнь, ту, которой не было… Нет! Забудьте об этом — я ни в какой форме не могла включить Лиама Дорнье в число кого-либо, кроме моего босса.

Лиам.

Воспоминания об этом интервью преследовали меня все выходные. Джейми Харден была для меня свежим и неизменным образом, от которого я, казалось, не мог избавиться. Та, которая с завтрашнего дня войдет в мое ближайшее окружение.

Я не совсем понимал, что это значит. Ей было слишком легко залезть мне под кожу. Часть меня говорила мне, что я должен держаться на расстоянии, в то время как другая требовала от нее большего.

Она выглядела слишком знакомой. Как призрак из недавнего прошлого, которого я изо всех сил старался исключить из каждого кошмара, осмелившегося преследовать меня, ночь за ночью.

Это было то, за что я держался.

Воспоминания, которые она вернула, были темными и мрачными. Те, ради которых я бы сделал все возможное.

Я: Есть какие-нибудь новости по поводу проверки данных?

Я написал Джимми, наконец поддавшись своему любопытству.

Джимми: Безупречно чистая.

Джимми: Практически монахиня.

Он ответил почти сразу. Последнее сообщение заставило мои губы растянуться в грязной ухмылке. Если бы он только знал, как нечестиво она выглядела, пока я терся своим твердым членом о ее киску.

Я: Трудно поверить.

Это не так. Я просто выискивал щепку на плече этой прекрасной незнакомки. Что-то, что подтвердило мои подозрения об опасности, которую я почувствовал, жаля кожу с тех пор, как встретил ее. Ничего не беспокоило меня больше, чем то, что она попала в систему за покушение на убийство.

Я: Адрес?

Джимми: Она была в каком-то маленьком городке в Орегоне.

Я: Хорошо. И сейчас?

Его неопределенный ответ заставил меня почувствовать, что Джимми пытается скрыть информацию. Я знал его слишком хорошо, чтобы понять его тактику избегания раскрытия информации, которая, по его мнению, могла бы излишне разозлить нас.

Джимми: Три месяца назад переехала в какой-то дерьмовый район в Бронксе.

Было ясно, что что-то мне не понравится в его ответах.

Я: Что за дерьмовый район?