Суви села рядом. Она с печалью смотрела на спокойно покачивающиеся ветки дубов. Их шелест успокаивал.

— От отчаяния. — Суви взглянула на Адама и прищурилась, решая, делиться ли откровенным, — а я поймала себя на мысли, что хочу оказаться на ее месте. Я так захотела так же упасть с виверны и больше не учувствовать в соревнованиях. — Суви вздрогнула, — нет, я люблю стрелять, это захватывает дух и дает ощущение силы. Точно ты можешь все! А стрела, сорванная с тетивы это как жизнь, стремительная и полная случайности. Но все эти соревнования…

Суви уткнулась лбом в колени и с силой сжала рукава зеленого твидового пиджака, собирая силы для улыбки. Цветы на ее пиджаке сжались. Тогда Адам сказал:

— Ты разбираешься в травологии. Я даже видел твою статью… поздравляю, кстати!

Суви никак не отреагировала.

— То есть все, что я могу, определенно мой силой? — спустя время тихо спросила Суви. — В моей комнате, когда исполнилось тринадцать, тетя Тильда поставила мебель с цветочным узором, зачаровала обои с листьями. Они шевелятся, когда на улице ветер или поникают, когда на улице дождь… там стоит много цветов … а стены украшают гербарии в рамочке.

Адам пожал плечами, дорисовывая последние штрихи в воображении. Ему так сильно захотелось оказаться в этой комнате, наполненной цветами и запахом луговых трав.

— Почему бы и нет? Зато ты талантлива хоть в чем-то. Так же в тебе есть способность. И ты любишь это, я вижу. А я бы просто хотел идти куда глаза глядят, и может там, по дороге, я найду себя. Кто я? Даже внутри, оболочка, раздираемая ведьмаком и волком.

— Для этого есть слово, от которого ты же и мечтаешь убежать, — заметила Суви, бросив на Адама колкий взгляд.

Суви положила руку на землю и вдруг почувствовала тепло. Это тепло было мощнее тепла от обычных зерен, оно жгло и пульсировало, так быстро, точно сердце колибри. Билось и билось об ладонь ведьмы. Звало, стонало. Просило о помощи.

— Может, отправиться путешествовать и искать затерянные артефакты? — Пожала плечами Суви.

Адам рассмеялся.

— Куда тебе? Мы давно выросли из сказок. Подумай о будущем.

Суви потупила взгляд и смущенно усмехнулась.

— Я же шучу, — нарочито небрежно добавила она.

— Уходи из спорта и читай еще больше книг. Нужно знать, как помочь нам.

— Нам? — Суви сжала землю и, вскоре, рядом с ее пальцами пророс диковинный, святящийся изнутри цветок. Его фиолетово-белые лепестки пахли медом и лесом. Казалось, вот-вот он издаст самые прекрасные звуки, на которые слетятся мотыльки.

— Послушай, — Адам обнял Суви, уткнувшись подбородком в ее плечо. Он глубоко вдохнул запах луговых трав, — ничего нет в наших книгах. Нужно больше!

— Ты даже не заметил этот цветок! Может, ты просто не замечаешь очевидного?

— А ты?

Суви бросила вымученный и восхищенный взгляд на цветок. Он мерно покачивался в своем ритме, точно дышал. Дышал отдельно от всего леса, поляны и гор. Легкие Адама наполнил его запах. Сладкий, тягучий. Ему захотелось кашлять. Завороженный запахом цветка и красотой Суви, Адам произнес на глубоком выдохе:

— Я бы хотел встречаться с тобой.

Суви подняла на него удивленные светло-карие глаза. От возникшей в груди тяжести пересохли губы. Еще никогда так сильно она не хотела откуда-то сбежать. При этом и поступить так с Адамом она не могла.

— Прости, — Адам натянуто улыбнулся, — я не хотел тебя смутить.

— Все… все нормально, — Суви покрылась краской, — просто я не… знаешь, мне нужно подумать.

— Думай, времени у меня много. — Мягко ответил Адам.

Но порой и так много времени оказывается очень мало.

Была ясная ночь. Праздник в честь основания Совета Чародеев в Объединенной Школе Магии Ирландии. Мальчишки и девчонки всех курсов шли по дороге. Спокойный ветер еле разносил их звонкие голоса.

— Да здравствует Верховный Чародей! — кричали они, — наш Верховный Чародей!

До того дня ученики выбирали своего Верховного Чародея в честь дня основания Совета. Обычно ими становились не самые успешные ученики. И тогда выбрали одного из отстающих десятилетних мальчиков, сына профессора.

Адам сидел на высоком троне, что несли на плечах старшекурсники. Светлые волосы закрывали его лицо. Адам и звонко смеялся, и горько плакал. Страх, отвращение к этим людям смешались с радостью от праздника, с восторгом от того, что его заметили. Да, все это не было настоящим, да, они не считали его за достойного. Но вот сейчас, прямо сейчас, его несли на плечах без всякой магии. Он возвышался над ними в короне из старых веток ольхи и падуба. Они называли его своим королем. Адам — король!