Он своим монстриком совершает революцию в кораблестроении. И такие, а вскоре и куда более сильные, корабли островитяне будут строить сериями по пять-восемь килей. Сам «Дредноут» – лишь проба пера мастера. Естественно, Куниберти будет верещать, что это его идеи. Янки будут сопеть из угла, что они-де начали первыми. Но гениальность Джека заключается в том, что он собрал все уже назревшие нововведения в одном этом корабле, организовал его сверхбыструю постройку, а главное, подготовил общественное мнение, посредством прирученной прессы, к постройке флота (!) дредноутов. Заметь, прессы центральной и общественно значимой.

Ты же сделал ставку на пресс-офис в своей структуре. Дельно. Геринген реально талант! Но только охват аудитории маловат. Когда нужно будет резко наращивать темп закладок и увеличивать цену судов, тебе понадобится всенародная поддержка. Конечно, не тратя попусту ни одной марки, внедрять и пускать в серию лишь то, что другие уже довели до ума и сполна расплатились за все эксперименты, очень умно. Но бывают в жизни ситуации, когда потерянное время стоит гораздо дороже такой экономии. Кроме пушек это в не меньшей степени относится к турбинам и нефти… Надеюсь, ты меня понял.

– Я все тщательно обдумаю, Всеволод. Обязательно. Обещаю. В отношении облика новых кораблей – в первую очередь… Но сам поставь себя на мое место! Вы отказались от достройки своих четырех эскадренных броненосцев. И вам, при царском единовластии, это никаких проблем не принесло. А нам выходить в Рейхстаг с предложениями порушить бюджет и сроки закладок по графику, да еще и платить неустойки трем частным заводам… Меня сумасшедшим не посчитают? И не предложат экселенцу сплавить меня снова в Циндао?

– Сочувствую, друг мой. Только выпить по бутылке с каждым из ваших депутатов, чтобы в процессе разжевать им все персонально, у меня ни печени, ни мозга не хватит, – заржал Петрович. – А если серьезно, как избавляться от последних пар броненосцев и броненосных крейсеров, надо думать вам с кайзером. Крепко думать. Постарайся растолковать ему, что нынешние броненосцы, в том числе и сейчас стоящие на стапелях, отныне безнадежно устаревшие корабли второго сорта. Против «Дредноута» их время боя – пять минут, из которых три – на пристрелку. «Бумажный тигр» Рудольфа против более быстроходного паротурбинного линкора с его четырнадцатью дюймами стволов проживет не многим дольше.

Время всеобщих надежд на высокую огневую производительность среднего калибра закончилось, как и персонально твоих расчетов на то, что с меньшим калибром главной артиллерии, но с лучшей броней, можно надеяться на победу. Возможно, в паре 280–305 миллиметров эта логика имеет право на жизнь, но как только бритты перейдут на 343–356 миллиметров для своих стволов и достигнут 305 миллиметров по бортовой броне, а они именно этим путем идут, можешь мне поверить, твои одиннадцатидюймовки будут не актуальны.

Так что, друг мой, нравится вам с экселенцем это или нет, но удержаться в рамках двадцати тысяч тонн стандартного тоннажа и лимитов построечных цен вы никак не сможете. Вывод: расширять шлюзы и углублять Кильский канал вам по-любому придется…

– Но откуда у тебя такая абсолютная уверенность про быстрый рост калибра и числа килей у англичан? И что их новые линкоры непременно будут с башнями, стоящими только в диаметральной плоскости? По-моему, ты несколько сгущаешь краски…

– Я просто знаю это. Откуда знаю, извини, не имею права распространяться. Я и так выболтал тебе по пьяному делу много чего из того, о чем в трезвом уме никогда бы не рассказал, ибо не положено. Есть у нас источники информации, короче. А по поводу перспективы роста калибров давай на трезвую голову сядем еще раз и поразмыслим вместе. Надо прикинуть, до какого реально снаряда и когда смогут дойти англичане с их «проволочной» технологией скрепления ствола. А главное, какую его длину они смогут себе позволить. Думаю, тут у нас есть определенная фора.

– Договорились. Значит, ты хочешь от Круппа двенадцати дюймов, и именно в пятьдесят калибров?

– Да. Полста. Если смогут сделать в пятьдесят пять, замечательно. Но, боюсь, вибрации ствола начнут сказываться на его живучести и точности стрельбы…

Альфред, я очень тебя прошу, пропиши крупповцам хорошее ускорительное. Конечно, после нелепой гибели бедолаги Фрица юной Берте очень трудно приходится со всем ее ареопагом. Мужской руки там не хватает, хоть она и девушка с характером. Но должен же кто-то всех не только гонять, но и на перспективу вперед шаги планировать. Я знаю, что двенадцатидюймовку в пятьдесят калибров эссенцам мешает сваять отсутствие длиннобазных станков для сверловки-нарезки и что-то по металлургии. Но, Альфред, это их и твои проблемы. Не мои! Проплачивать техперевооружение Круппа из своего кармана мы не будем. Он не бездонный. Если в Эссене не хотят тебя подставить и лишиться прибылей, пускай выкручиваются. В конце концов, ты должен присматривать за тем, чтобы ваш флот имел в заначке вооружение на вырост. Скупой платит дважды.

Но! Если мы не договоримся, пожалуйста, имей в виду: у меня кроме наших собственных заводов есть предложение от Тэда Джевелла, который приезжал во Владивосток к Крампу. И не с пустыми руками, как ты сам понимаешь, приезжал. Наши-то будут долго запрягать, а вот этот дружок Крампа, пять лет прослуживший суперинтендантом на Нью-Йоркском флотском артзаводе, где над таким стволом как раз сейчас и работают, копытом землю роет.

– Что же вы мсье Шнейдеру это не предложили? Как-никак, а пока союзники… – с плохо скрываемым ядом в голосе осведомился Тирпиц.