Я листаю статью.

Пожар унес жизнь Доминика Агрелла, печально известного местного бизнесмена, связанного с организованной преступностью. Жертвами пожара стали также члены его семьи, включая жену Амелию и брата Батиста. Полиция считает, что пожар был устроен намеренно.

Брат Агрелла, Кармин, также погиб вчера вечером в результате массовой стрельбы в отеле.

Одновременный характер смертей заставил полицию предположить, что они стали результатом войны в Cosa Nostra, и что за убийствами могут стоять враждующие семьи.

— Ваша фамилия — Розолини, верно? — спрашиваю я.

Я вспоминаю ее из уведомления на телефоне, когда Адриано прислал мне пять тысяч евро для Эммы.

— Да.

— Тут нет упоминания о вас. Это хорошо?

— Не совсем. Они не посмеют упоминать нас, пока у них не будет доказательств. Они слишком боятся.

— Но они практически открыто говорят, что Агрелла были мафией.

— Потому что они мертвы, — резко говорит Адриано. — И некому подать на них в суд — или взорвать их офис.

— Может быть, они не знают, что ваша семья замешана в этом.

— Полиция знает. И не успеешь оглянуться, как они уже будут стучать в нашу дверь.

— Я думала, что у вас… есть связи в полиции, — отвечаю я, используя свою собственную мягкую формулировку.

— Есть, но не настолько глубокие. Подобные вещи нельзя замять… поэтому я думаю, что, когда они не смогли убить нас прошлой ночью, то прибегли к плану Б.

— Что за план Б?

— Свалить все на нас.

— … ох…

Я передаю телефон обратно, и Адриано убирает его. Затем вздыхает.

— К черту все это. Давай на время забудем об этом и поговорим о чем-нибудь другом.

— Просто парень и девушка на свидании? — спрашиваю я с улыбкой.

Он улыбается в ответ.

— Просто парень и девушка на свидании.

Глава 49

Адриано

Если не считать жаркого секса прошлой ночью…

Беседа с Бьянкой становится самой приятной за все время, что я себя помню.

Она рассказывает мне, что посмотрела фильм «Дьявол носит Prada» на DVD, когда ей было восемь лет, и что благодаря ему она захотела стать дизайнером одежды.

— Это речь Мерил Стрип о лазурном цвете, — говорит Бьянка с огромной улыбкой.

— Не видел, — отвечаю я с иронией.

— Дай угадаю: ты смотришь только «Крестного отца», — поддразнивает она меня.

— Не ругай «Крестного отца». О чем речь?

— Энн Хэтэуэй надевает синий свитер и как бы отвергает моду… а Мерил Стрип говорит, что она не знает, что ее свитер не синий, а лазурный… и что Оскар де ла Рента сделал коллекцию лазурных платьев, а потом Ив Сен-Лоран сделал лазурные жакеты, а потом еще восемь разных дизайнеров использовали лазурный цвет в своих коллекциях… и миллионы долларов и тысячи рабочих мест были созданы благодаря работе Оскара де ла Ренты… и что мода влияет на всех, даже если они не осознают этого, потому что все это влияет на одежду, которую носят обычные люди. Я хотела этого… Я хотела сделать что-то такое, что люди считали бы красивым и что в итоге повлияло бы на всех, даже если бы они об этом не знали.

— Ты решила это в восемь лет? — говорю я, пораженный.

Она смеется — красивый звук.

— Я даже научилась шить, потому что хотела сделать «вечерние платья» из старых занавесок соседей, которые они выбросили на помойку.

— Серьезно?

Она вдруг выглядит смущенной.

— Я знаю… это глупо…

— Это не глупо, а потрясающе. В детстве у меня не было выбора. Предполагалось, что я войду в семейный бизнес, и я даже не задавался этим вопросом. У тебя была мечта в восемь лет, и вот ты воплощаешь ее в жизнь. Это просто потрясающе.

Она застенчиво поднимает на меня глаза.

— … ты так думаешь?

— Да, думаю.

— Но… вероятность того, что я когда-нибудь достигну такого уровня…

— Да, но я знаю вот что: Оскар де ла Рента не вышел из утробы матери, создавая лазурно-голубые платья. Он начинал так же, как и ты — с того же, что ты делаешь сейчас.

Она вздыхает.

— Да, но это трудно.

— Несомненно.

— Часть меня не верит, что это когда-нибудь произойдет.

Я пожимаю плечами.

— Когда все это закончится, может быть, я смогу свести тебя с кем-нибудь.

Она пристально смотрит на меня.

— Ты знаешь людей в индустрии моды?!

— Я знаю людей, которые знают других людей. Поэтому уверен, что смогу оказать пару услуг.

— Ты… сделаешь это для меня?

Я смеюсь.

— Детка, по сравнению с тем, что ты рискуешь своей жизнью, чтобы помочь мне, пара телефонных звонков — это ничто. Это самое малое, что я могу сделать.

— Да, но… это больше похоже на то, что это ты помогаешь мне прямо сейчас. В поисках отца, я имею в виду.