— То есть… Вы уже фактически женаты? — пытаюсь неловко пошутить я.

А сама ну никак не могу понять, как на это реагировать. То есть получается, Лиса действительно его очень хорошо знает и ни в чем не соврала. И, по факту, вся моя ревность беспочвенна.

Что? Ревность?! Пресветлый! До чего я докатилась?! Я ревную оборотня. А если я ревную, неужели…

— Да. Я предлагал ей уже несколько раз, когда ее родители пытались выдать ее замуж. Она успешно сбегала, а тут, видишь, сама пришла, — пожимает плечами Керни, бросает взгляд на Лису, и, кажется, его улыбка меркнет. — Теперь Лиса, можно сказать, тоже замужем. Только не за мной, а за своим мечом, метательными кинжалами и еще Луноликая знает каким оружием.

Если не рассматривать рыжую и не пытаться заметить изменение ее настроения, то на это было бы легко не обратить внимание. Но я всматриваюсь. Она на миг отводит взгляд, чуть сильнее сжимает вилку и откидывается на спинку лавки. Здесь точно есть какая-то еще тонкость, о которой они не сказали.

— Я слышу тут «но», — тихо, но честно признаю я.

— Ты права, есть. Теперь Лиса не может принадлежать ни одному мужчине, — коротко говорит оборотень.

Я от удивления приоткрываю рот. То есть… Рыжая пожертвовала возможностью любить, быть любимой, иметь семью и детей ради Керни?

— Да плевать, Керни, — она снова собирается, но теперь я замечаю то, что эту боль она просто закапывает поглубже в себе. — Мне важнее сейчас безопасность моих земель и людей. А обеспечить ее можешь только ты. Тебе помощь нужна.

Он медленно кивает. Во мне неотвратимо нарастает искренняя симпатия к Лисе. Она жертвует, по сути, жизнью и свободой ради своих людей, ради Керни. Вряд ли я была бы когда-либо готова за свой клан пойти на такие жертвы. Только за сестру. Да, за Мару я готова сделать что угодно.

И сейчас это «что угодно» — это сведения для Зордана. Когда их получить, если не сейчас?

— Хорошо, это я поняла… Жена… Боевая и все такое. А что насчет остальных… эм… Жен? — рискую я задать вопрос.

Раз мне так много сегодня рассказали, может, расщедрятся еще на какие-то тонкости их жизненного уклада?

Повисает тишина: Лиса слизывает с нижней губы капельку апельсинового сока, а Керни изучающе смотрит на меня. То есть все? Лимит исчерпан?

Я уже даже собираюсь закончить разговор и сказать, что хочу к себе в комнату, когда Керни внезапно усмехается и ставит условие:

— А давай мы с тобой прогуляемся по саду, и я тебе расскажу? — его янтарные глаза словно хотят заглянуть мне в самую душу, как будто то, что он мне может рассказать — это секрет, которым он готов поделиться.

Сердце начинает биться чуть чаще, а ладошки даже потеют от волнения. Просто пройтись по саду? Или это непросто? Он зовет меня на… своеобразное свидание?

Пресветлый! Я слишком много думаю. Раньше я бы не думала, а делала, а тут мне все сложно!

В памяти сразу наказ Зордана получить сведения любыми средствами. Натягиваю милую улыбку, веду плечом и смущенно киваю.

— Буду считать это честью, — мягко отвечаю я.

Керни поднимает бровь, а Лиса тут же подбирается вся, как будто принимает боевую стойку. Переигрываю?

— Отлично, тогда пойдем, я тебе покажу то, что ты тут точно еще не видела, — король снова берет меня за руку, и я послушно поднимаюсь следом за ним. — Лиса, там пару бумаг у меня в кабинете, которые нужно тщательно проверить и ответить на них. Мне кажется, в них есть то, что даст нам пару недостающих ответов.

Рыжая вытирает салфеткой губы и тоже встает из-за стола.

— Как скажете, Ваше Величество, — она склоняет голову и быстрым шагом уходит в сторону замка.

Вот как. Неформальное общение резко становится формальным, просьбы перетекают в приказы. А где грань? Быть знакомым с человеком всю жизнь, любить его как брата, чтобы… потом внезапно быть вынужденным выполнять распоряжения?

— Она безоговорочно принимает меня как вожака, Эйра, — рука Керни ложится на мое плечо. — Так всегда было. Но теперь она подтвердила это перед Луноликой, поэтому, даже если захочет ослушаться, у нее не выйдет.

Он мягко ведет меня по извилистой дорожке прямо в кусты. Ни за что бы туда сама не пошла. Но оборотень легко разводит ветви в стороны и открывает низкий тенистый проход.

— Доверишься настолько, чтобы пойти со мной?

Керни спрашивает так, что я чувствую, что для него это вопрос — не пустой звук. Ему это действительно важно. А я… После этих пары дней мне порой кажется, что никому, кроме него, я больше и доверять не могу.

Ощущаю укол совести от того, что не могу ему всего рассказать. Хотя… Действительно ли он такой, каким хочет казаться? Или это только его игра для меня? Но если так, то с какой целью?