Шрифт:
– Можно было позвонить, – полковник нахмурил брови.
– Куда? В колокол? – не выдержал Вадим. – С колоколами здесь
тоже проблема…
– Действительно. Вы же не оставили нам ни номер своего телефона, ни переводчика и, судя по всему, даже водителя никто не предупредил, куда ехать, – загибая пальцы перечислял Виктор. – А Тарик «втопил»
так, что наш бедолага-шофёр упустил его на первом же повороте.
– И вы, товарищ полковник, даже не задумались, что вся пресса
где-то там болтается позади на раздолбанном тарантасе, – резюмировал
Клим.
– Ладно, ладно, – оправдывался полковник, – чего набросились
на меня? Тарик сказал, что водила всё знает и догоняет нас.
91
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Это было сразу заметно, – ёрничал Адексей, – мы как из гостиницы
выехали, сразу вперед вырвались. Машина сопровождения едва наш пере-груженный мини-вэн догнала. Поэтому мы в гостишку вернулись…
– А если бы нас в плен взяли какие-нибудь моджахеды? – кричал
и размахивал руками молодой оператор. – А потом, перед камерами
бошки наши резали…
– Всё, хватит ерунду тут городить! – потребовал акыд. – Выводы
сделали, впредь такого не допустим. Сейчас садимся в автобус и едем
на Рамуси, надеюсь, что-то успеем поснимать. Только давайте быстрей, прошу вас…
– Так бы сразу, – шептались между собой журналисты, надевая бронежилеты и усаживаясь в микроавтобус. На этот раз полковник поехал
вместе с прессой, а его место в машине сопровождения занял молодой
оператор.
Минут через двадцать машины с российской прессой подъехали
к тому самому блокпосту, возле которого журналисты пережидали
штурм и артобстрел боевиков. Здесь всё так же кучковались сирийские военные, большинство из которых дежурили здесь накануне.
Они узнали микроавтобус с прессой и радостно приветствовали россиян. В метрах пятидесяти от бетонной постройки, в которой накануне
репортёры прятались от мин, все увидели тело бородатого мужчины, лежавшее совсем рядом от трассы. Он был в тёмной одежде, но это
не был чёрный камуфляж, в котором воевали джехадисты. Скорее, его
одеяние походило на традиционные крестьянские обноски, в которых
здесь щеголяло большинство местных мужчин. Единственное отличие
– густая борода и длинные, чёрные как смоль, волосы.
– Блин, моджахед, что ли? – громко, чтобы все слышали, озадачился Илья.
– Что там, Илюха? – оживились коллеги сзади.
– Да вон, смотрите справа, возле дороги, трупак бородатый
валяется. Водитель микроавтобуса тоже увидел убитого и замедлил
движение, словно давая возможность каждому пассажиру рассмотреть
замеченный объект.
– Видно, словил несколько пуль, – заключил полковник. – Вся грудь
в кровище.
– А может, его осколками посекло, – предположил Вадим. Вчера…
Во время обстрела…
92
Александр Коцюба • Раненный Алеппо
– Не-е-ет, парни… Это один из «бородачей», – констатировал Виктор, – видите, весь заросший, как чёрт… Он, конечно, и от осколков мог
«кони двинуть», но то, что это один из боевиков, я не сомневаюсь.
– Отбегался, короче говоря, – согласился полковник. – На обратном
пути спрошу у Тарика, как его завалили…
– Только нам не забудьте рассказать, – съязвил молодой оператор.
– Обязательно расскажу, мы ведь команда…
– О, как! – подумал Илья, но не стал произносить это вслух. Всего
каких-то полчаса назад он поливал нас отборнейшими ругательствами, а теперь в друзья набивается. Чувствует свою вину, видимо. Значит, не всё потеряно, осталось и в акыде что-то человеческое…
Еще минут пять пути по петляющей трассе Рамуси, и обе машины
остановились возле домов одного из многочисленных поселений, рас-положенных в окрестностях Алеппо. Здесь дорога делала сразу два
резких поворота, влево, потом вправо, образуя подобие английской
буквы «Z». Слева высоченные, в два человеческих роста, брустверы
из земли и камня, увенчанные железными бочками, насквозь пробитыми многочисленными пулями и осколками, наглядно предупреждали
о смертельной опасности этого места. Совсем рядом с насыпью пло-хонькие домишки местных жителей и узкая улочка, ускользавшая