Через полчаса.

— Нравится? — вопросительно гляжу на Якова.

Мы стоим на пороге комнаты в деревянном доме для командного состава Центра. Окно, тумбочка, кроватей две, стол, пара табуреток, вешалка.

— Пойдёт, — соглашается парень.

— Лучше к нему никого не подселять, — обращаюсь к майору. — По возможности. И учтите, малейшая жалоба от старшего сержанта и я всем причастным головы поотрываю. Помните, что подчиняется старший сержант напрямую только мне. Вам — лишь в вопросах регламента. Распорядка дня и прочего.

Наконец-то майор проникается и перестаёт поглядывать на Якова с недоумением, смешанным с пренебрежением.

— Ну, вот, Яков, — мы уже стоим на крыльце дома, — вроде всё я тебе обеспечил. Устраивайся и работай.

Возвращаемся в штаб, где, наконец, появляется начальник Центра. После обеда пару часов обсуждаем план создания пересыльного лагеря для военнопленных. Он нам уже вчера нужен был. Надо посылать сюда строительный батальон. Для решения этого вопроса и притащил с собой Васильева. Его епархия.

К концу дня возвращаемся в Минск. По дороге и дома, — пригласил его к себе, скучно мне одному, — продолжаю нарезать задачи его службе.

— Товарищ генерал, у меня людей не хватит, — пробует жаловаться, с видимым удовольствием потягивая крепкий чай.

— У тебя до хрена людей. Несколько заводов и мастерских в твоём ведении. Можешь военнопленных специалистов привлекать. Кстати, это не рекомендация, а устный приказ. Из состава новобранцев, у кого есть проблемы со здоровьем, толковых спецов набирай. Сварщиков, слесарей, электриков.

— А разве таких берут в армию?

— Попадаются. Обычно их в нестроевые части отправляют. Ещё в ополчении таких много. Хронические болезни в лёгкой форме, слабое зрение, как-то так.

Жарю яишницу с салом на весело гудящей печке. Васильев заинтересованно втягивает аппетитные запахи. Холодильник «ХТЗ» у меня есть, но по старой привычке стараюсь долго свежие яйца не держать.

— Какое самое главное дело? На первом месте? — допытывается Васильев.

— Концлагерь они построят сами. Ещё и немцы помогут. Только присматривать будешь. Пристального внимания не потребуется. На первом месте — передвижные банно-прачечные комплексы. Сначала небольшие на одной железнодорожной платформе…

Мы продолжаем разговор, начатый ещё на пути к Центру. Один вагон, разовой вместимостью человек на десять-пятнадцать, это для пробы пера. Прежде чем строить большое, надо попробовать в меньшем масштабе. Весь вагон — одна большая баня, с парной, помывочной, сушилкой и раздевалкой. Снабжать такими вагонами будем всех. Санитарные поезда в первую очередь, затем всех остальных. Бронепоезда, эшелоны для перевозки личного состава. Можно даже гражданские поезда обеспечить. К ним же цепляются зенитные платформы, кроме того персонал поездов тоже нуждается в отдыхе и приведении себя в порядок. И не всегда это возможно в пунктах прибытия и отправления.

— Надо продумать вариант без платформы. Железная дорога не везде доступна.

— Полевая баня? Нужное дело, — улыбается Васильев, умыкая со сковородки аппетитный кусочек сала с прилипшим кусочком яркого желтка. Только глаз на него положил!

— Да, — провожаю взглядом уплывший в рот генерала кусок, беру другой. — Надо было мне домработницу нанять…

— Так найми.

— Поздно. Как в школах четверть кончится, мои вернутся. Минск скоро окончательно мирным городом станет.

— Слушай, а чего мы на сухую? — спохватываюсь, когда уже всё съедено. Бросаюсь к холодильнику.

— Ты не сказал, что у тебя есть, а я не такой наглый, чтобы требовать.

— Сильно не разгоняйся. По чуть-чуть, с учётом военного времени.

— Хорошее дело, — одобрительно сверкает глазами генерал на полстакана водки.

После остограммливания переходим на чай. Понимаю, что извращение, но бесконтрольно нарезаться нельзя. Боеготовность превыше всего и генералы — не исключение.

Хорошо, что я его пригласил. Вспомнил ещё одну вещь. Вспоминаю, когда мы сидим у окна и дымим папиросами.

— Пётр Михалыч, а у тебя до чёрта всяких двигателей скопилось?

Васильев подтверждает.

— Надо полевых лесопилок настрогать. По-быстрому распустить брёвна на доски, или просто наполовину дерево распилить для блиндажей и ДЗОТов — очень большое дело. Строительство временных укреплений сильно ускорится.

— Продумаю, — кивает генерал. — Ты прав, это хорошее дело.

— Хорошо бы на автомобильном шасси, — мечтательно выдуваю дым в форточку. — Подъехали — распилили, поехали дальше. В принципе, такой небольшой распиловочный станок можно и на мотоциклетном движке состряпать…