В восемь вечера Джимми уже ждал Викки у входной двери ее дома, и они пошли в сторону площади. Викки была слегка разочарована, не увидев его друга Тома, но промолчала. На площади она сразу попала в липкие жаркие объятия марокканского вечера, с его лихорадочной атмосферой. Воздух звенел от отрывистой барабанной дроби, пронзительных звуков цимбал, завывания тростниковых дудочек. Юноши с раскрашенными лицами исполняли откровенные танцы под стук кастаньет.

На площади стоял аромат мяса, корицы и гвоздики. За длинными общими столами, уставленными мисками с бараниной, кускусом и овощами, сидели компании людей. Едва касаясь ногами земли, Викки прошла мимо сказителей в окружении толп зачарованных слушателей, мимо сидевших на корточках торговок плоскими круглыми хлебами, мимо красочно одетых акробатов, строивших невероятные башни из человеческих тел.

Наконец Джимми с Викки прошли по освещенной фонарями атмосферной извилистой улочке и оказались даже не в баре, а в задней комнате чьего-то дома, где собралась группа молодежи. Молодые люди пили пиво и вели жаркие споры. Прислушиваясь к их взволнованным, искренним голосам, Викки внезапно почувствовала себя страшно одинокой. Она явно была здесь лишней.

– А вот и Том. – Джимми подвел Викки к своему приятелю.

– Привет, – улыбнулась Викки; ее почему-то тянуло к этому парню, и она боялась себя выдать.

Но Том лишь ответил ей небрежным кивком и тут же отошел. Викки растерянно смотрела ему вслед. Интересно, почему этот парень, еще утром вполне дружелюбный, вдруг стал таким отчужденным? Поймав на себе пристальный взгляд Джимми, Викки смутилась и покраснела:

– Что?

– Я бы не стал принимать это слишком близко к сердцу, – подмигнул ей Джимми. – На него иногда находит. Он слишком погружен в себя, чтобы веселиться.

– А-а-а… – растерянно протянула Викки.

– Надеюсь, ты не очень разочарована? – поинтересовался Джимми.

– С какой стати? Я вообще не знаю его, – пожала плечами Викки.

– Итак, что привело тебя в Марокко?

– Понимаю, это звучит глупо, но я хочу встретиться с Ивом Сен-Лораном.

Присвистнув от удивления, Джимми шепнул ей на ухо:

– Ну, я не открою особой тайны, если скажу, что мы все, собравшиеся здесь… Ты наверняка назвала бы нас бунтарями.

– Вы что, типа участников французского Сопротивления во время войны?

– Вроде того. И нам приходится скрывать свои взгляды.

– От кого?

– От всех, кому мы не доверяем.

– Тогда зачем ты идешь на такой риск, рассказывая мне об этом? – Викки не могла понять, говорит Джимми серьезно или шутит.

– Я провел собственное расследование. Ахмед – наш друг, а ты внучка Клеманс Петье и находишься под ее защитой.

– Ты ее знаешь?

– Я слышал о ней. А кроме того, ты остановилась у Этты. Она, конечно, богемная дамочка. Правда, слегка старомодная. Короче говоря, творческая личность вроде Вирджинии Вулф и всех этих модернистов из группы «Блумсбери». Но она наполовину марокканка, и, если бы у тебя были связи с правым крылом, ты наверняка не стала бы иметь с ней дело.

– Может быть, я шпионка, – прищурилась Викки.

– Ты что, и правда шпионка?

– Нет. Будь я шпионкой, стала бы я тебе признаваться? Ты определенно не разбираешься в шпионаже.

– Можно подумать, ты в этом хорошо разбираешься! – хмыкнул Джимми.

– Однозначно. Так или иначе, я польщена, что ты наводил обо мне справки.

– Не стоит. Мне пришлось. Прежде чем привести тебя сюда. Честно говоря, мы все боимся. ЦРУ и французские спецслужбы имеют агентов, работающих под прикрытием. Никогда не знаешь, кто порядочный человек, а кто ведет за нами слежку.

– Зачем им это делать? Я имею в виду слежку.

– Так они могут выявить тех, кто сочувствует коммунистам. Ты ведь знаешь, как американцы ненавидят коммунистов. У нас есть друзья, диссиденты, выступавшие против правительства. И все они бесследно исчезли.

– Но ведь их не убили?

– Будем надеяться, что нет, – пожал плечами Джимми.

– А чего хотят диссиденты?

– Так в двух словах и не скажешь. В основном образования для всех. В прошлом году в Касабланке вспыхнули уличные беспорядки. И они перекинулись на другие города. Само собой, приходится выбирать, кому и чему верить.

Викки отнюдь не ожидала услышать ничего подобного. Бабушка просила ее быть осторожной. Неужели она именно это имела в виду?

– Мы с Томом пытаемся нарыть правдивую информацию о том, что случилось с человеком по имени Махди Бен-Барка.

– С кем с кем?

– Он был самым радикально настроенным противником правительства. Но в прошлом году Бен-Барка исчез прямо среди бела дня с одной из парижских улиц. С тех пор его никто не видел, и никто не знает, что с ним случилось.

– Выходит, ты журналист, как и Том?