Выключен.

Неработоспособен.

Не работает.

И когда со стороны улицы Джона раздается легкий стук закрывающейся двери, этот едва уловимый звук чудесным образом регистрируется в моем мозгу, заставляя меня сорваться с места и лететь к двери. Я кричу своим охранникам, чтобы они оставались позади, полагая, что они слышали, как я встал.

И по какой-то чертовой причине моя скука достигает предела, я открываю дверь и так красноречиво говорю:

— Привет.

Я даже не помню, когда в последний раз приветствовал кого-либо чем-то, кроме пули.

Но привет?

Это так обыденно.

Так нормально.

Так дружелюбно.

Другими словами, это полная противоположность мне, и от этого мне хочется смеяться. Вполне уместно, что женщина, вызывающая у меня реакцию, столь отличную от всех остальных, получает от меня приветствие, столь же выбивающееся из общего ряда. А поздороваться, как будто я чертов подросток, который только-только обрел уверенность в себе, чтобы впервые заговорить с девушкой после того, как открыл свой первый журнал "Плейбой" или еще какую-нибудь хрень, — это уж точно не в моем характере.

Она смотрит на меня, ее маленькое личико перекошено в милую хмурость.

— Чего ты хочешь?

Это ее излюбленный вопрос, который она всегда задает, а я, кажется, никогда не могу на него ответить. И, несмотря на выражение "мне все равно", которое обычно постоянно приклеено к моему лицу, уголки моих губ приподнимаются в искренней улыбке, забавной, как я заметил, когда я нахожусь рядом с ней. Только в этот раз я позволил себе показать это короткой улыбкой, потому что, какого черта. Если я здороваюсь с ней как обычный Джо, то могу и улыбнуться.

— Ничего, — отвечаю я таким тоном, который говорит об обратном.

Она закатывает свои изумрудно-зеленые глаза и поворачивается ко мне спиной. Красивая спина, стройная и подтянутая, но то, к чему она ведет, еще приятнее. Я не отрываясь смотрю на ее задницу. Круглая и упругая, она притаилась под божьим даром для мужчин — штанами для йоги.

Не раздумывая, я провожаю взглядом ее удаляющееся тело и принимаю глупое решение. Прислонившись спиной к дому, я хватаю со столика в прихожей два пистолета, заправляю их в задний пояс своих темных джинсов и бегу за ней.

Спонтанность ощущается как свобода среди моей идеально спланированной жизни.

Она смотрит на меня, от нее волнами исходит враждебность и, осмелюсь сказать, печаль.

— Я не в настроении для этого. Чего ты хочешь?

— Мне скучно, — честно отвечаю я.

— Скучно, — повторяет она. На ее губах это слово звучит по-иностранному.

— Ага. Я так и сказал.

— И что, по-твоему, я должна с этим делать?

— Ты уже это делаешь.

И она делает. Просто быть здесь с ней, с кем-то, кроме меня и двух охранников, которые дежурят в моей комнате безопасности, творит чудеса с моим мозгом. По правде говоря, это может быть кто угодно, и я буду доволен.

Серьезно.

Кто угодно.

Кроме Ашера, Винсента, Люси, моих охранников, Романо, Андретти, моего брата…

Она поворачивается ко мне, останавливая нас обоих вместе с моей мыслью.

— Стоп. Что бы ты ни думал, что делаешь, просто остановись.

— Остановись. — Я играю с этим иностранным словом на языке, его звучание непривычно для моих ушей.

Мне никогда раньше не говорили остановиться.

Это впервые.

И это сексуально.

Мне нравится это слово. Мне нравится, как оно звучит на ее пухлых губах. Мне нравится, что она не обращает на меня внимания. И мне, наверное, стоит перестать с ней разговаривать. Так будет лучше. И я так и сделаю. Еще одна минута, мысленно обещаю я себе и ей. Мне нужна еще одна минута. Я был честен, когда сказал, что она лечит мою скуку.

Уголки моих губ снова отклоняются вверх, и я жду, когда она скажет что-то еще.

— Ага. Я так и сказала, — передразнивает она меня.

Я уже собираюсь ответить что-то, что, несомненно, было бы умным, когда слышу знакомый щелкающий звук, и я бросаюсь в бой, ныряя за ее тело и закрывая его своим.

Не прошло и секунды, как раздается отчетливый звук.

Приглушенный выстрел.

В ярость друг меня привел.

Гнев излил я, гнев прошел.

Враг обиду мне нанес.

Я молчал, но гнев мой рос.

Уильям Блейк.

МИНКА РЕЙНОЛЬДС

На мгновение я застыла.

В шоке.

Что только что произошло?

Но прежде чем я успеваю сформулировать свои вопросы — а именно, что за черт? — сосед Джона уже слезает с меня, выхватывая из штанов два пистолета и вкладывая их в свои большие ладони. Они свободно болтаются у него по бокам, пока он небрежно перемещает мое ошеломленное тело за укрытие припаркованного автомобиля, используя нижнюю часть правой ноги, но при этом оставаясь мягким.