— Я думаю, — матушка Эйхерат постаралась говорить без лишней патетики, — все мы должны помочь Скиму Левиану. Хотя бы ради того, чтобы Рузгард продолжил существовать.

— У нас особо и выбора-то нет, — снова говорил старший зять. — Мы все женаты на Эйхерат. — Он обвел глазами сидевших за столом. — Две из которых сейчас в свите того, кого зовут Источником.

Мужчины обменялись оценивающими взглядами. Женщины напряженно молчали, всматриваясь в своих мужей. Первым отозвался Мастер Законов:

— Ставки сделаны?

Молча, один за другим, зятья ставили на стол стаканы, поднимали взгляд на старшего Эйхерата и кивали.

— Ставок больше нет… — закончил цепочку хранитель покоя, кивнул своему тестю, поднял стул и сел рядом с супругой.

***

Величайший стоял в темной комнате и рассматривал предложенного актера. Нет, он был согласен с Рейцем, что самозванец должен вызывать жалость, но не настолько же! Копна белых волос, похожая больше на пучок соломы. Глаза с невероятного размера зрачками: изменить цвет радужки не получилось, решили, что сойдет и так. Он сутулился и дергался при ходьбе, то и дело поправляя свои несуразные волосы.

— Он должен пытаться выглядеть царственно! — обернулся он к Рейцу.

— Он попытается! — Спокойствие соратника почти убедило Величайшего.

— В конце концов, разве тебе нужно, чтобы он выглядел убедительно? — поддержал друга Флим. — По-моему, это чучело как раз подходит для выполнения своей роли.

— Хоть оденьте его порядочно, — поморщился удовлетворенный Величайший.

— Порядочно нельзя, — вздохнул Флим, — Надо побогаче! Чтобы все блестело и звенело при каждом движении.

Величайший криво ухмыльнулся и кивнул. Актер, переминавшийся с ноги на ногу в ярко освещенном зале, не знал, куда себя деть. В конце концов решил сесть. Примостился на край стула, потом вроде как опомнился, приподнялся, плюхнулся на все сиденье с королевским размахом. Выделенная ему мебель жалостливо заскрипела, мужчина, испугавшись, подскочил, вытянув вперед руки.

Величайший откровенно рассмеялся:

— Хорош, действительно хорош, — отвернулся от комнаты, выходя в коридор. — Аж жалко.

***

В Мельхорме становилось жарко. В прямом и самом обычном смысле этого слова. И в необычном тоже.

— Что значит «остаться здесь»? — Лина возмущенно размахивала руками, расхаживая по их спальне в одной тонкой рубахе — ее платья все были из шерсти, рассчитанные на северное лето. Новые еще не успели пошить. — А как же насчет того, что самые правильные решения ты принимаешь рядом со мной?

— Лина, как ты не понимаешь, мы в самом прямом смысле лезем в пасть к чудовищу!

— Ну то есть в свое родовое гнездо.

— Лина!

— Послушай, на этой войне самое безопасное место — за твоей спиной. По дорогам уже осада, доложили же утром. И ты меня хочешь тут оставить?

— Ты слышала? — Ским был неприятно удивлен.

— Что? Про осаду? Сестрички слышали. У них это семейное — знать все обо всем.

Ским тяжело вздохнул.

— Послушай, — сменила тон Лина, — ведь я действительно могу пригодиться. Кроме того, какое может быть коронование без супруги? Мы же устраиваем шоу? Все приглашены на коронование!

Ским скептически на нее посмотрел.

— Там будет Дея. Она меня защитит, если что. В другой мир улизнем. Мы умеем! — излишне бодро убеждала мужа Лина.

Ответом ей опять был вздох.

— Святая Эрида, проще победить демонов, чем переубедить женщину.

Не то чтобы он говорил это ей, скорее, себе, но Лина пришла в восторг! Даже подпрыгнула, настолько, насколько ей позволял живот.

— Я тебя тоже люблю! — Она чмокнула мужа в щеку! — Очень люблю! — еще раз поцеловала, уже в губы.

— Иди уже! У тебя полчаса… — Ским, несмотря ни на что, улыбался.

Наверное, действительно судьба у них такая. В самом пекле всегда быть вместе.

***

То, о чем донесли Лине сестры Эйхерат, было ожидаемым и даже желательным. На дорогах появлялись заставы. У каждого города, поселка, да и просто на больших перекрестках, где раньше больше чем на сутки задерживались только трактирщики да придорожные девки. Досматривали все проезжающие обозы, но ни для кого не было секретом, кого они ждали. Усиленные наряды охраны и ни одного мага. Величайший боялся дарить своих магов новому Источнику.