– Гиблые места, - покачала головкой Найла.
– Сюда не ходят наши корабли... да и никакие другие тоже.

– Почему?
– Блейд искоса взглянул на нее.

– Водоросли подступают к самому берегу - и с запада, и с востока. И течения тут очень опасные - любое судно рискует попасть в Поток... как наше.

Она сказала "как наше", Блейд не ослышался! Наше, не мое! Это уже было кое-что.

– А что на суше?

– Скалы и пески... Безводная пустыня. Говорят, где-то здесь есть развалины крепости - ее построили сайлорские правители, хотели отсюда пробиться через водоросли к Югу. Ничего не вышло... Там даже лодку в воду не спустить, не то что корабль.

– Сайлор?
– Блейд приподнял бровь; название было для него незнакомым.

– Да, Сайлор, королевство на самом юго-западе Кинтана... тут его земли, - она обвела пальцем полуостров с двумя выступающими рогами, направленными к северу.
– А тут - Катрама, Рукбат...
– палец девушки скользнул вдоль побережья Калитанского моря.
– Здесь, за Рукбатом, начинаются княжества и вольные города Перешейка - до самого Хаттара... За ним залив - видишь, эта глубокая узкая впадина, словно изогнутый язычок пламени... а с севера - прямая... Если между ними прокопать канал, вот здесь, - розовый ноготок провел линию от южного залива до северного, - то наши корабли прошли бы из Калитанского моря в Длинное, и потом - на запад, до твоей Хайры...
– Найла вздохнула.
– Как бы мне хотелось посмотреть на ваших чудесных скакунов с шестью ногами... на магов, которые умеют летать...

Блейд не хотел заострять ее внимание на последнем вопросе и кивнул в сторону мачты.

– Интересно, если я залезу на верхнюю рею, можно ли будет разглядеть берег?

Найла с сомнением покачала головой. Блейд уже не раз взбирался на мачту, безуспешно пытаясь увидеть южную границу саргассов. Зеленый Поток здесь был слишком широким, не меньше ста миль, и они плыли в самой его середине.

Снова вздохнув, Найла оперлась подбородком о колено Блейда, по-прежнему сидевшего в кресле, и подняла на него черные глаза.

– Не сердись на меня, Эльс, ладно?
– взгляд девушки внезапно стал умоляющим.
– Не хочу, чтобы ты брал меня как свою собственность... или выторговывал в обмен за мытую палубу... Понимаешь, Эльс? Не хочу!
– в огромных глазах стояли слезы.

* * *

Ближе к вечеру, когда солнечный жар начал спадать, она сама пришла к Блейду, дремавшему на диване в кают-компании - широком диване, слишком просторном для одного. То ли от духоты, то ли от утренних треволнений его мучили мрачные сны. Вначале мнилось ему, что флаер падает на черные скалы Зеленого Потока - не в воду, как было на самом деле, а именно на проступающие сквозь марево тумана острые зубья утесов. Он знал, что аппарат обязательно разобьется, и, преодолевая сосущее чувство под ложечкой, стал рвать ручку двери. Может, еще не поздно выпрыгнуть в воду... Лучше утонуть, чем лежать на пылающих камнях с переломанным позвоночником...

Дверца не поддавалась. Он был заперт в этой пластмассовой коробке и обречен на гибель вместе с проклятой машиной. Кем? Монстрами, обитавшими на Юге? Они специально заманили его сюда, в этот гроб... оторвали от Лидор... Ее лицо вдруг выплыло из приборного щитка, но почему-то волосы девушки стали черными, как ночь. Конечно, это же не Лидор, это Найла!

Внезапно флаер исчез, растворился в воздухе вместе со скалами и ревущим внизу Потоком. Блейд стоял на горячем песке под обжигающими лучами солнца, и у ног его распростерся на спине труп Грида. В его горле торчала стрела, губы распухли и почернели, меж ними виднелся кончик багрового вздутого языка. Неожиданно покойник сел, выдернул из шеи стрелу и сплюнул на песок сгусток крови. Его глаза, невидящие и бессмысленные, как у манекена, были устремлены на Блейда. "Дик, вернись!" - сказал Грид голосом Дж. и потянулся к нему волосатыми короткопалыми руками. Блейд отступил, потом повернулся и побежал, сдерживая позывы тошноты. "Дик, вернись! Дик, вернись!" - преследовал его вопль мертвеца, то укоряюще-тоскливый, то перемежавшийся со взрывами издевательского хохота,

Перед ним возникла скала с темным зевом пещеры, и он ринулся вниз по мрачному сырому коридору. Он снова был в главном подземелье Ай-Рита. Тускло светились лишайники на потолке, черным зеркалом застыло озеро, у стены белели штабеля бревен. Над котлом вздымался парок, отвратительная жидкость бурлила, лопались пузыри, на поверхность всплывала то лишенная ногтей рука, то чья-то волосатая голова, то ком разваренных кишок. Рядом стоял Бур с копьем в поросшей рыжей шерстью лапе и, оскалясь в гнусной усмешке, кивал, подзывая Блейда к себе.

"Ты вернулся, - произнес он на правильном айденском.
– Я знал, что ты вернешься. Тут подарок тебе, - Бур начал с усилием мешать древком в котле.
– Один толстый! Ты - этот толстый - хорошо!" Он что-то подцепил и начал выволакивать на поверхность. Странник, замерев в ужасе, глядел вниз. Длинные черные волосы, хрупкие плечи, маленькие груди... Перед ним была Найла! Голова ее, неестественно вывернутая, клонилась вперед, словно девушке перебили позвоночник ударом каменного топора; из-под полуоткрытых век темные застывшие зрачки с укором смотрели на Блейда.

Он взревел и яростным ударом сшиб Бура прямо в котел. Рыжий троглодит с плеском погрузился в кипящую воду, ушел на дно и вдруг, ухмыляясь, вынырнул снова. В его волосатых лапах покачивалось тело Найлы. "Твой толстый! торжествующе прохрипел он, рванув мертвую голову девушки за волосы. Твой!" С налившимися кровью глазами Блейд прыгнул в котел с одним желанием - растерзать, впиться зубами в толстую шею трога...

Прохладная ладошка легла на его лоб, возвращая в мир "Катрейи", безбрежности океанских вод и неба, уже начинавшего темнеть. Найла склонилась над ним, пряди темных волос падали Блейду на лицо, щекотали шею. Он порывисто прижал девушку к себе, шепча: "Жива! Жива!" - и даже не замечая, что сейчас на ней нет даже привычной коротенькой и прозрачной туники. Найла удивленно взглянула на него и, поглаживая мускулистое плечо, смущенно пробормотала: