— Не хотел, чтобы это случилось.

Я слабо смеюсь.

— Ты мог бы одурачить меня.

— Я имел в виду, что планировал сначала покормить тебя.

— Все хорошо. Ты ничего не мог с собой поделать. Знаю, что я неотразима. — Деклан начинает смеяться своим прекрасным хрипловатым смехом, от которого у меня по всему телу разливается тепло. Он отстраняется и перекатывается на спину, увлекая меня за собой, прячет мою голову в пространство между своим плечом и шеей, затем обхватывает руками и крепко прижимает к себе.

Затем вздыхает и в этом глубоком вздохе ощущается удовлетворение.

Я осторожно спрашиваю:

— Ничего, если поговорю сейчас? Эм... сэр?

Деклан покрывает мой лоб сладкими поцелуями.

— Ты самая удивительная женщина, которая когда-либо жила на этой земле.

— Я так рада, что ты наконец-то освоил программу, гангстер. — Деклан наклоняется и ловко шлепает меня по заднице. — Извините меня. Сэр.

— Так-то лучше.

Деклан пытается быть строгим, но я слышу удовольствие в его голосе. Слышу тепло и мягкость за этой напускной строгостью. От этого что-то твердое в середине моей груди кажется мягким.

— Да, теперь ты можешь говорить. Постарайся не порезать меня своим острым, как бритва, языком.

— Я сделаю все, что в моих силах. — Пряча лицо у него на шее, я закрываю глаза. — Мы все еще придерживаемся принципа честности? Потому что, возможно, мне есть что тебе выложить в лицо.

Услышав эмоции в моем голосе, Деклан замирает подо мной. Он терпеливо ждет, пока я наберусь храбрости, чтобы сказать, что хочу:

— Я - не девственница. Уверена, что это очевидно. У меня было немало мужчин.

— Нет необходимости называть цифру. Я бы никогда не спрашивал об этом.

— Я и не собиралась этого делать.

Он выдыхает с облегчением.

— Слава богу.

— Могу продолжить?

— Думаю, да...

— Не стоит так волноваться. Я собираюсь сделать тебе комплимент.

— Ах. В таком случае, пожалуйста, продолжай.

Я закидываю руки ему за голову, пока все еще связана наручниками на запястьях, поэтому вместо того, чтобы резко ударить его в грудь, лучшее, что могу сделать, это потянуть за прядь его волос.

— Как я и говорила. — Прочищаю горло. — Я, эм… Господи. Ладно, вот в чем дело: ты бывал в Гранд-каньоне?

Повисает озадаченная пауза.

— Ты собираешься сравнить мое мужское достоинство с достоинством мула?

— Какого черта?

— Я так понимаю, они используют мулов, чтобы возить туристов по тропам в Гранд-каньоне. И, как всем известно, мулы имеют весомое достоинство.

— Если ты на секунду перестанешь пытаться похвалить себя за размер члена, я перейду прямо к делу.

Деклан прижимается губами к моей макушке и сжимает меня. Знаю, что этот ублюдок пытается не рассмеяться.

— Опять же, как я уже говорила. Гранд-каньон. Он огромен. Такой большой, что ты не можешь себе его представить, пока не окажешься на краю одного из скалистых красных утесов и не посмотришь вниз. Однако его территория не только глубокая, но и широкая, настолько широкая, что другой стороны его не видно. И к тому же он очень длинный, миль триста или что-то в этом роде. Здесь есть река, змеящаяся по дну, и повсюду невероятные скальные образования, а в стенах каньона - отдельные осадочные слои, где обнажены почти два миллиарда лет истории Земли. Он был заселен коренными американцами на протяжении тысячелетий, и многие племена считают его священным местом. Потому что это выглядит и ощущается священным. Священный и внушающий благоговейный трепет, словно природный храм, вырубленный прямо в земле. И здесь как бы есть своя собственная атмосфера. Порывы горячего ветра налетают из ниоткуда, развевая волосы и забивая песком глаза. Но также могут быть и туманы, и сумасшедшие грозы, и температуры ниже нуля, и даже снег, все зависит от того, находишься ли ты у края или на дне каньона. Существует около сотни различных видов животных, и все эти различные экологические зоны, и все это просто располагается где-то там, самодостаточно, прямо посреди этого огромного пространства небытия. Это неожиданно. Дико и странно. И так прекрасно, что у тебя щемит в груди.

Когда я не продолжаю, Деклан говорит:

— Боюсь, ты меня где-то потеряла.

Я тяжело выдыхаю и собираюсь с духом.

— Вот на что это похоже для меня. Стою ошеломленная и подавленная на краю Гранд-каньона, смотрю на всю эту невозможную красоту почти ослепшими глазами и с открытым от благоговения ртом.

Тишина.

Долгая, мертвая тишина, нарушаемая только звуком собственного бешено бьющегося сердца в ушах.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь попытаться скрыть эту ужасную ошибку смехом и обозначить ее всего лишь шуткой! Деклан переворачивает нас обратно, закидывает тяжелую ногу на обе мои и целует меня так страстно, что у меня на мгновение отключается разум.

Он отстраняется, прерывисто дыша.

— Почему ты не отвечаешь на мой поцелуй?

— Я пытаюсь понять, что происходит.

— Происходит то, что ты разбиваешь мое чертово сердце. А теперь, черт возьми, поцелуй меня.

Я так и делаю, главным образом потому что все еще нахожусь в режиме послушания, и неизвестно, сколько еще пройдет времени, прежде чем песок в этих песочных часах закончится.

Когда мы отрываемся друг от друга, чтобы вдохнуть воздух, Деклан смотрит на меня сверху вниз с таким выражением, словно испытывает мучительную боль. Это не совсем утешительно.