Сам Ивашкин решил не связываться — неизвестно, как поведут себя расово верные подчиненные. Вдруг бунт устроят? Все-таки поднять руку на теперь уже первое лицо в иерархии гнезд? Пусть людишки этим занимаются, заодно всегда можно выставить нижнюю расу виноватой.

Устранить Константинова он поручил Кержаку — пускай местные бандиты постараются, тем более они самоорганизовались как ЧВК и имели все права для военизированных частников.

И снова все пошло не так. Команда Кержака, поднятая на штурм поместья, пропала в полном составе без всяких следов. А армейцы, встревоженные этим, послали туда группу быстрого реагирования. И — ничего не нашли, как и следовало ожидать.

Купец постарался замести следы ведущие к нему по максимуму. Нет, концы ушли в воду — человечек, которому заплатил Ивашкин, был найден на улице с переломанной шеей, все чисто. Мало ли на улицах Устьевска наркоманов и любителей почесать кулаки? Город хоть был тихий и спокойный, но в тихом омуте, как известно… Чертей вроде нет, не любили демоны здесь появляться, но Другие тоже водятся.

Плохо то, что полицмейстер после этого имел длительный контакт с генералом Раевским, начальником местного гарнизона, и вазелин ему не предоставили — не заслужил. Но его отношение к Ивашкину изменилось. Явно в худшую сторону. Краснов был, несмотря на все шутки про полицию, далеко не дурак. И прекрасно понимал, кто за этим стоит. Хорошо, хоть у него ума хватало соблюдать Эквилибриум и не лезть в дела Других.

А тут еще накрылся Кержак, и плотно. Насколько мог узнать Ивашкин, у Кержака произошла резня. Двое каких-то непонятных людей, которые попали к нему в штаб-квартиру, вырезали кучу народу, начиная с него, и ушли без потерь. Как и кто конкретно, было неизвестно. Но те, кто чудом уцелел, говорили что-то об упырях. А это плохо — все знали, кто здесь отвечает за эту расу. Пришлось усилить охрану и прекратить на время появляться в Устьевске.

И, похоже, за всем этим стоял один человек. Точнее, совсем не человек. Граф Константинов, древний. Альфа-один собственной персоной.

Об одной мысли о нем Ивашкина охватывал ужас. Теперь уже давняя попытка убрать его в сговоре с другими альфами не казалась правильной. Тем более, в противостоянии с Константиновым он мог рассчитывать только на себя. Попытки дозвониться до Канаверова и Марконина успеха не имели — «абонент не абонент», как в народе говорят. Вероятно, до них дошли слухи о фиаско их охотника. Теперь и им придется остерегаться, со злой мстительностью усмехнулся Ивашкин. Константинов был из тех, кто не прощает предательства. Поэтому запоздавший совет Астафьева «бухнуться в ножки» Его Сиятельству был лишь успокаивающей отговоркой. И совершенно неисполнимым.

Стоп! Ладно, что нюни развесил? Есть еще бойцы, преданные ему в силу обращения. С деньгами сложнее, но спецы Краснова их найдут и попытаются вытащить обратно с оффшоров на счета. Да и заначка хорошая есть…

Заначка! Надо ее проверить.

— Выйди, — приказал он Астафьеву.

Тот лишь пожал плечами и вышел из комнаты.

Купец встал, отодвинул висевший на стене портрет Государя в сторону. Да, вот он сейф. Дрожащей рукой Ивашкин повернул диск замка четыре раза, дождался щелчка и с силой провернул ручку.

Фух, слава богу, все было на месте. Сейф, доставшийся по наследству от Константинова, хранил от него же и оставшиеся богатства — казна гнезда. Конечно, сейчас там меньше, чем было — некоторое количество было пущено в оборот. Но вот только все то можно списать, все хранилось в виде ноликов и единиц на компьютерах. А вот в сейфе все было материально. И карты на предъявителя, до счетов которых докопаться невозможно, все лица подставные. Зарплату хотите? Будет вам зарплата.

Ивашкин отложил несколько карт в карман и закрыл сейф.

Упырево, поместье графа Константинова

— Все, готово! — усталая, но довольная Лами оторвалась от экрана.

— Ушло?

— Ага. Ушло. Все ушло. На наш оффшорный счет на Кайманах. Вовремя ты тогда его сделал.

— Да, ох уж эти Кайманы, — я закатил глаза к потолку.

Хорошо мы в свое время порезвились в этом райском уголке для отмывки бабок. А Лами в своем символическом купальнике из трех маленьких треугольничков хорошо попиталась желающими провести с ней ночь.

— И сколько там осталось?

— Ну, если плюс-минус… Почти две сотни миллионов в имперских золотых рублях.

Я аж присвистнул. Не знал, что я настолько богат. Пусть частично это деньги гнезда и имперские займы, но…

— Как ни странно, Ивашкин приумножил твое состояние.

— Ага, используя мои связи в мире бизнеса и финансов, — хмыкнул я. — Хоть не просрал все походя.

— Теперь просрал, — хихикнула Лами. — Сидит сейчас на измене и думает, как жить дальше. А договоров с бриттами у Российской Империи нет. Так что денежки — тю-тю!