— ЕГЕРЬ!

— ЕГЕРЬ!! — многочисленные голоса доносятся снизу.

Сквозь хаос битвы я замечаю две стремительные фигуры, мелькающие посреди полчищ врагов. Раджани и Викрам сейчас показывают, что недаром носят свои титулы.

Раджани — воплощение грации и смерти. В её руках сверкают два заточенных обруча, рассекая воздух с утробным гудением. Она кружится меж чудовищ в вихре стали, и там, где проносятся смертоносные кольца, остаются лишь кровавые ошмётки. Движения Раджани стремительны и изящны, будто в неистовом танце. Чакрамы покидают её ладони, со свистом впиваются в плоть монстров и, будто повинуясь безмолвной команде, возвращаются к хозяйке, влекомые незримыми нитями.

Однако клинки не единственное её оружие. Раудри — Гневная, Ужасающая — воплощение своей богини разрушения. Она повелевает ветрами, и её техники воистину впечатляют. Танцовщица Богов вскидывает руки, и воздушные потоки подчиняются её воле. Жалящие порывы, острые как бритва, хлещут ряды чудовищ, раздирая плоть до костей. Маленькие смерчи подхватывают ревущих тварей и швыряют о стены, круша хитин и кости. Раджани творит настоящую симфонию погибели, заставляя даже такого ценителя, как я, впечатлённо кивнуть.

Викрам же — сама тень, незримый и смертоносный. В мельтешении сражения я то и дело теряю его из виду. Мгновение — он здесь, а в следующий миг уже за спиной врага, разрывая глотки и потроша животы. Два коротких меча в руках мужчины мерцают алым, без устали поглощая кровь чудовищ. Он — Каларакт, Чёрная Кровь, и каждое его движение несёт разорение.

Вот чудовищный богомол заносит над Викрамом костяную косу, грозя разрубить того напополам, но Эфирного убийцы на месте уже нет. Он растворяется в тенях, а клешня монстра со свистом рассекает пустоту. В следующее мгновение Каларакт возникает на спине богомола, вонзая мечи в стыки брони. Исполин содрогается, из пробитого горла хлещет ихор, но его убийца уже исчез, оставив за собой лишь гремящий хитиновый панцирь.

Клинки индуса полыхают призрачным огнём, оставляя размытые полосы в воздухе. Они жадно тянутся к ранам чудовищ, будто питаясь самой их жизнью. Эфирные путы, невидимые обычному глазу, полыхающие в ультрафиолетовом спектре, опутывают жертв Каларакта, лишая воли и шанса на спасение. Это воистину танец смерти, и Викрам пляшет ничуть не хуже сестрёнки.

Глядя на близнецов, я не могу не оценить по достоинству их мастерство и слаженность движений. Раджани и Викрам — две стороны одной медали, инь и ян идеального боевого дуэта. Там, где она приковывает взгляды чудовищ своей убийственной грацией, он незримо подбирается для смертельного удара. Стоит ей взмахнуть рукой — и ураганный ветер уже подхватывает врагов, швыряя их на безжалостные клинки брата. Абсолютная гармония.

Тандем Раджани и Викрама выкашивает монстров десятками, покрывая пространство вокруг разрушенной стены грудами растерзанных тел. Там, где только что бесновалась орда исчадий — остаются лишь ошмётки плоти и липкие лужи.

«Такие союзники нам пригодятся…» — думаю я, залюбовавшись на миг смертоносным вальсом близнецов.

На лице расползается злорадный усмешка. Сегодня Кали пляшет на костях чудовищ, и горе тем, кто рискнёт встать на её пути.

Танцуй, Кали, танцуй!

Глава 23

Через сорок минут мы сидим в покоях близнецов, расположившись на мягких подушках вокруг низкого резного столика. В воздухе плавает дымка благовоний, придавая обстановке умиротворяющий и слегка мистический флёр. На секунду заставляет забыть смрад крови, потрохов и гул плазмы, накрывший, казалось, весь мир.

Враг уничтожен, штурм отражён. Разведчики выдвинулись в сторону, откуда пришла волна монстров, чтобы разыскать их гнездо. Или точнее будет сказать Гнездовище, потому что я уверен, Испытание именно этого типа прозевали местные. Судя по количеству и разнообразию тварей, созревало оно долго и основательно.

Прошедший бой принёс мне 229 752 единицы арканы. На текущем ранге сумма смешная и возможная лишь благодаря большому количеству уничтоженных тварей.

Я перевожу взгляд с Раджани на Викрама и обратно, пытаясь получше разглядеть чужаков, ставших вынужденными союзниками. В полумраке их усталые лица кажутся высеченными из тёмного камня — настолько сосредоточенны и непроницаемы их выражения. При этом их руки ещё немного подрагивают от напряжения недавнего боя, но усталость постепенно отступает.

— Чем вы занимались до прихода Сопряжения? — нарушаю молчание, голос слегка хрипит от боевых криков. — Кем были прежде?

Викрам кривит губы в подобии усмешки, но в его глазах пляшут весёлые искорки:

— Ты всегда такой прямолинейный, Егерь? Не боишься, что однажды нарвёшься?

— Мой брат прав, — замечает Раджани. — Такие вопросы не принято задавать малознакомым людям. Но… — она вздыхает, — ты и правда уже не чужак после пережитого. Благодаря тебе мы отделались малой кровью.