— Добровольная жертва, — твердил Кливерт, и с каждом клочком отрезанных волос чувства к Адель улетали от Лэсли, растворяясь в воздухе. Его лицо становилось все спокойнее, пока не стало совсем равнодушным. И когда все волосы оказались на золотом подносе, который держала Матильда, он поднялся с колен с совершенно отрешенным лицом. Адель, наблюдавшая все эти перемены в нем, опустила глаза, из которых текли слёзы.

Кливерт подошел с подносом к чаше, взял в руку волосы и уже готов был бросить их в нее, как вдруг под потолком готических сводов раздался громкий и уверенный голос.

— У меня тоже есть воля. У меня тоже есть право выбора. Я не принимаю эту жертву, — сказал Ян.

В ту же секунду волосы в руке Кливерта вспыхнули и в одно мгновение превратились в пепел. Кливерт выронил поднос и отпрянул от алтаря, обезумевшим взглядом глядя на Яна.

— Мальчик, ты сейчас очень сильно усложнил свою задачу… Боль будет невыносимой! Добровольная жертва приносится родным по крови человеком для облегчения страданий! Ты сошел с ума! Передумай! У тебя еще есть шанс! На подносе осталось еще несколько волос…

— Нет, — отрезал Ян.

— Это его решение, — вмешался Леон Харт, — Он в своем праве, но клянусь, родом сенмиров, Ян, ни один неофит так еще не поступал. Во всей истории такого еще не было. Пройти через трансформацию тела без возможности облегчить свои страдания — немыслимо!

— Подумай еще раз, — простонал Кливерт.

— Нет, — в третий раз сказал Ян.

Волосы на подносе вспыхнули и исчезли.

— Лэсли, тебе не идет эта стрижка, — только и прошептал Ян ошалевшему брату, к которому в тот же миг вернулись все его чувства к Адель. Не в силах вымолвить ни слова, он только протягивал к нему руки.

Лэсли смотрел на младшего брата, слезы застилали глаза, и вся картинка размывалась, но он видел, что перед ним стоит не просто мальчик, каким он был еще вчера. Какие-то процессы уже происходили в нем, они заставили его пойти на это безумие, отказавшись от поддержки добровольной жертвы на инициации ради него и его любви.

— Ты все сможешь, — прошептал он, — ты будешь великим хранителем! Самым великим из всех, что когда-либо были.

Ян ничего не ответил. Он смотрел на своих родных уже как-то отстраненно, как будто они были далеко-далеко от него. Все его мысли перенеслись куда-то, он был уже не здесь.

Как будто кто-то невидимый подсказывал ему, что надо делать, Ян спокойно и уверенно обошел алтарь, взял в руки чашу, поднял над собой и произнес слова, значения которых сам еще не знал: «FACE RESALTUS FIDES».

— Свершаю прыжок веры, — прошептала за ним Адель.

Ян залпом выпил черную жидкость. В ту же секунду проекция Кристалла судьбы исчезла с алтаря, и Ян почувствовал, как внутри все стало жечь огнем. Он согнулся пополам, до скрежета сжал зубы, стараясь сдержать стремящийся наружу крик, но не смог… Под сводами подземного храма задрожало эхо нечеловеческой боли, и Ян потерял сознание.

— Он принял Кристалл Судьбы внутрь своего сердца, — сказал Кливерт. — Да помогут ему Высшие силы. Кристалл выжигает все лишнее в нем. Это нечеловеческая трансформация.

Кливерт и Леон Харт подхватили безжизненное тело и уложили на алтарь, накрыв с головой белым покрывалом. Матильда заторопила всех к выходу.

— Вам не надо смотреть на то, что будет здесь сейчас происходить, уйдите быстрее, так будет лучше для всех.

Джон на руках нес потерявшую сознание Анну, Адель поддерживала ее голову и помогала идти к лодкам.

— Отец, я остаюсь с ним, — крикнул Лэсли им вслед. Это было самое малое, чем он мог отблагодарить брата за его «добровольную жертву».

Глава 11. Прыжок веры.

— Давай скорее, поможешь нам его держать, — крикнул ему Леон Харт.

Лэсли бросился к ним. Ян бился в агонии, его тело изгибалось дугой, его подбрасывало высоко над алтарем, так что трое мужчин едва держали его. Глаза его закатились, сквозь поры сочилась кровь, и белое покрывало постепенно приобретало пурпурный цвет. Ян был без сознания, но тело его страдало неимоверно. Он до скрежета стискивал зубы, боль горячей лавой разливалась по венам, кости трещали, кожа горела огнем.

— Так и должно быть? — спросил Лэсли Кливерта. — Ты прошел через это, скажи, это вот все — это нормально?

— Никто и никогда не отказывался от жертвы за себя. Так что мне неизвестно, как сейчас все будет, и как оно должно вообще быть в таком случае.

Но вот, тело Яна расслабилось и распрямилось, а кожа стала впитывать через поры отданную им кровь. Через считанные минуты на покрывале не осталось ни одного красного пятнышка. Ян затих, успокоился, стал дышать ровнее. Со стороны казалось, что он просто спит.