Спину закололо, в низу живота разлился холод. Стоило сообразить, что ощущение чужого взгляда мне не мерещится, как в лицо ударила краска. В столице никто бы не додумался до настолько глупого и унизительного розыгрыша, но местные жители вряд ли обладали даже минимальным запасом благородства.

Глубоко вздохнув и уже не обращая ни малейшего внимания на то и дело попадающие в рот волосы, я вытянула вперед руку. Поймала каплю в центр ладони, а в следующее мгновение стремительно подбросила вверх мерцающий водный шарик.

Почему-то первой мыслью было, будто подшутить надо мной решил подросток, эдакий простачок с румяной физиономией, носом картошкой и веснушками на щеках, но на земле под деревом растянулся светловолосый молодой парень, мой ровесник.

Смертельная бледность только подчеркивала правильные черты лица. На удивление он оказался довольно симпатичным: широкий лоб, выраженные скулы, мягко сужающееся к подбородку лицо. Его даже разбитая губа не портила, придавая какую-то опасную бесшабашность. Несмотря на прохладную погоду, на нем была лишь шелковая белоснежная рубашка, с винными пятнами на рукаве, и черные штаны. Даже стоя на расстоянии, я ощутила сильный запах спиртного.

«Послал же Отступник 1 соседа», – я тяжело вздохнула, покосилась по сторонам.

Особняк за оградой выглядел богаче и еще мрачнее нашего. От серого здания буквально тянуло стариной и вековыми тайнами. Ни в одном из многочисленных окон не горел свет, на покатой крыше сидела ворона.

Прошла уже целая минута, парню давно уже следовало очнуться, только вот он продолжал лежать без движения, и на место раздражению пришел страх. Мое заклинание было почти безвредным, но вдруг он настолько напился, что не сумел поставить даже простенький щит? А ведь при падении с высоты легко сломать руку или ногу!

– Эй, ты меня слышишь? – вытянув дрожащую руку, я коснулась лба блондина и сдавленно охнула.

Кожа у него оказалась горяченной, подушечки пальцев обожгло огнем, я с трудом удержалась от желания потрясти ладони. Незнакомец же распахнул глаза, и в меня словно плеснуло расплавленной тьмой. Расширенный зрачок заливал всю радужку, во взгляде парня царил настолько ледяной холод, что по коже побежали мурашки.

Вздрогнув, я отшатнулась, только вот блондин резко привстал, хватая меня за руку и дергая на себя.

– Что за прекрасный ангел спустился с небес? – парень дохнул на меня спиртным, лучезарно улыбнулся, и иллюзия мгновенно рассыпалась. – Прекрасное видение, подари мне прекрасный поцелуй.

– Что? – я растерянно моргнула.

Ни один столичный джентльмен не осмелился бы так фривольно разговаривать с леди. Более того, упомянуть поцелуй!

«Может быть, он бредит?»

Блондин же не стал ждать, пока я приму какое-то решение и коварно дернул меня за руку. Сдавленно взвизгнув, я рухнула ему на грудь.

– Да что вы себе позволяете? – надо было сказать это холодно и презрительно, одарив нахала брезгливым взглядом, но щеки вновь вспыхнули, а голос постыдно дрогнул.

– А как ты сама думаешь? – мурлыкнул парень, в следующее мгновение обхватывая меня второй рукой за спину и приникая к губам.

Я оцепенела. Не в силах поверить, что это происходит со мной, еще несколько ударов сердца позволила незнакомцу жадно целовать меня, а потом возмущенно забарахталась.

Удивительно, но удерживать меня силой блондин не стал. Разжав руки, подложил их под голову и самоуверенно усмехнулся.

– Понравилось?

Не ответив, я размахнулась и ударила его по лицу. Пощечина вышла звонкой. От удара у блондина вновь лопнула губа, на перчатке осталось несколько капель крови.

– Ну вот, с виду такая милая и беззащитная, а дерется, словно бешеная кошка, – устремив глаза вверх, невесть кому пожаловался парень.

Вытерев губы, я поспешно поднялась на ноги. На всякий случай приготовила еще один шарик, но незнакомец словно забыл обо мне, продолжая с преувеличенным вниманием разглядывать облака.

Я же вздрагивала всю дорогу, пока не дошла домой.

В особняке ждал самый настоящий хаос. Во что бы то ни стало вознамерившись облагородить наше новое жилище, мама развила бурную активность. Сбившиеся с ног слуги мыли, чистили и скребли все вокруг, только вот дом по-прежнему производил жалкое впечатление.

– Милая, как погуляла? – мама лишь на мгновение повернулась ко мне и вновь сосредоточенно уставилась на две картины, которые горничная попеременно прикладывала к стене.

– Хорошо, – я спрятала руки за спину и поспешно, чтобы мама не заметила, как пылает мое лицо, шмыгнула мимо. – Пойду, умоюсь.