Шрифт:
Целительская и ментальная магия неспешно полилась из меня, по каплям наполняя тело Кунцева.
И в ту самую минуту, когда знак полностью исчез, раздался крик, полный боли.
Глава 20
Не успел я открыть глаза, как меня ослепила вспышка. Затем последовал такой удар магией, что меня отбросило на край кровати.
С трудом подняв голову, увидел, что вокруг Кунцева вьются тугие канаты магии. Они лианами обвивали его застывшую фигуру, сжимаясь все плотнее и плотнее.
Я испугался. Никогда и нигде такого не видел. Его магия давила, мне остро хотелось убежать прочь и спрятаться. Но я, сцепив зубы, остался на месте.
Но и помочь не получалось — потоки не давались в руки и лишь больно кусали меня.
— Что же я натворил?! — закричал я.
Я снова сел рядом и прикрыл глаза. В магическом зрении на Кунцева было больно смотреть — так ярко он сиял. Но нужно было же что-то делать!
Запустил тонкие змейки ментальной силы, они слепо тыкались между потоками, но не смогли обойти эту странную защиту.
Добавил целительской магии — тщетно. Самое ужасное, что я не чувствовал друга и его эмоций. Его будто не было!
Времени думать не было, и я связал обе силы, сформировав купол, и накрыл им Кунцева. В тот же миг из груди вырвался тяжелый вздох. Стало легче. Ослепительное сияние смягчилось, сила уже не так яростно била меня своими щупальцами.
Теперь можно спокойно подумать.
Если, стерев знак, Дмитрий получил доступ ко всей своей магии, а его тело еще не успело к этому приспособиться... Нужно больше целительской силы!
Секунда — и моя ладонь вжалась в стенку купола, и в ответ он покрылся зеленой пленкой. Сквозь рубашку Кунцева проступили очертания знака. Неужели тот, кто его рисовал, поставил дополнительную защиту?
Я с болью в сердце смотрел на сосредоточенное лицо друга. Справится ли с этой бурей? Одолеет ли свою способность?
И тут Дмитрий открыл глаза. Из них полился свет, который начисто снес мою защиту, и теперь сила снова давила на грудь бетонной плитой.
— Дима! Очнись! — крикнул я, закрываясь щитом.
Он не услышал. Кунцев плавно повернул головой, взмахнул рукой. Меня отбросило к окну.
— Я не буду с тобой сражаться! — хрипло рыкнул, поднимаясь с пола. — Ты мой друг!
Еще один взмах руки — и я оказался прижатым к стеклу, как бабочка в руках любопытного коллекционера. Секунда и вместе с осколками я вылечу на улицу.
Резко выдохнув, я собрал в руках все четыре силы и бросил на Кунцева сеть. Давление на грудь ушло, и я, наконец, твердо встал на ноги.
Дмитрий остановился и снова наклонил голову к плечу. На его лице читалось любопытство. Несколько раз он дотронулся до разноцветных потоков магии. Как только он понял, что попал в ловушку, он рассвирепел и принялся яростно рвать тугие нити.
Не понимая, что я делаю, подошел к нему и начал с ним говорить. Мой голос, напитанный ментальной силой, уговаривал его взять себя в руки, вспомнить, кто он есть, почему он все это чувствует.
В какой-то момент сияние в его глазах стало затихать. Я протянул руку и мягко обхватил ладонь Дмитрия, усиливая напор.
Едва мои пальцы прикоснулись к нему, Кунцев вскинулся и оскалился в злобной гримасе.
Через мгновение я понял почему.
Его сила резко рванула в меня, круша все на своем пути. Я тонул в ней и никак не мог выбраться из этой бури.
А потом меня накрыло угольно-черной пеленой.
Перед глазами появилась фигура Дмитрия, сотканная из ментальной силы, вокруг которой плескались белые, черные и зеленые линии.
Мне вдруг в голову пришла странная мысль: зачем мы боремся, если можно подружиться?
Я убрал от него змеек, создав вместо ловчей сети щит, и замер, ожидая шаг от Кунцева.
Тот продолжал полыхать силой, но нападать не спешил. Он словно присматривался ко мне, водя головой из стороны в сторону.
“Надо подождать” — услышал или подумал я.
И я ждал.
Мои глаза следили за всеми потоками, Дмитрий и что-то искали. Чутье подсказывало мне, что где-то есть та самая точка, с которой все началось.
Стертый знак! Неужели все дело в нем? Впившись взглядом в центр груди Кунцева, я вдруг заметил, как пульсируют остатки рисунка.
— Нужно уничтожить его, — одними губами прошептал я.
И Дмитрий кивнул мне! Выпустив мою руку, он требовательно протянул ко мне ладонь.