— Мы все думали о таком. Он отпивает янтарную жидкость, судя по запаху, виски. Папа пил ее время от времени.

— Несколько десятилетий в этом мире, и ты жаждешь следующего.

На экране передо мной Шесть и Джед достигают первого этажа, где они столкнулись с котом. Шестой дышит легко, меньшее дрожание камеры говорит мне, что его шаги более небрежны и спокойны.

И все же я не позволю себе поддаться иллюзии, что они в безопасности, по крайней мере, до тех пор, пока он снова не будет рядом со мной.

— Туннели… они простираются за Калико в другом направлении?

— Да.

— К чему?

Фыркая, Грегор достает из кармана сигару, отрезая у нее кончик, прежде чем сунуть в рот. Он прикуривает и делает несколько затяжек, не утруждая себя зрительным контактом, когда говорит:

— Я все думал, когда ты собираешься спросить меня об этом.

По моему позвоночнику пробегает покалывание, когда я наблюдаю, как он смотрит в противоположную сторону комнаты.

— Вы задаете очень конфиденциальный вопрос.

— Ну, учитывая, что мы послали довольно большую группу в те туннели, включая отца моего ребенка, возможно, вы сможете просветить меня.

Еще одна затяжка его сигары, и он выпускает перья в воздух, уставившись в потолок, кажется, куда угодно, только не на меня.

— Вы знакомы с испытательным полигоном Дагуэй?

Я качаю головой и пожимаю плечами.

— Смутно. Возможно, в моем прочтении, но предположим, что нет.

— До Драги это был строго засекреченный военный объект, расположенный недалеко от Солт-Лейк-Сити. Место испытаний биологического и химического оружия.

— Ты имеешь в виду оружие? Например, использование болезней в качестве оружия?

— Да, именно. Из-за ряда попыток проникновения на объект исследовательская лаборатория была перенесена в пустыню Мохаве. Есть какие-нибудь предположения относительно того, почему?

— Вы сказали, что здесь впервые наткнулись на Драгу, верно?

— Правильно. Во время раскопок мы наткнулись на то, что, оглядываясь назад, нам следовало оставить в покое.

— Что?

— Сеть туннелей, которые простираются на сотни футов под поверхностью. Запутанные маленькие пещеры, которые, кажется, существовали на протяжении веков. Для их изучения была отправлена команда, в которую входили археологи, палеонтологи, биологи… одни из самых блестящих умов нашего времени. Когда от них не было никаких известий, мы послали за ними другую команду, а когда они не всплыли, мы отправили несколько наших лучших военных на поиски и спасение. Больше никого из них не видели и о них ничего не слышали.

— Пещеры находятся на другом конце туннеля.

— Вход, да.

— И вы когда-нибудь выяснили, куда они отправились? Что с ними случилось?

— Нет. После третьей экспедиции вход был запечатан. Улики стерты, как будто их никогда не существовало. Его брови сошлись вместе, и он на мгновение задумался.

— Что интересно, так это то, что каждый человек, отправленный с тех пор вниз, сообщал по рации о том, что видел женщин или детей, бегущих по туннелям. Конечно, они тоже исчезают, оставляя после себя несколько жутких аудиозаписей. На самом деле, я не знаю никого, кто действительно вернулся из тех туннелей. Когда-то там внизу работали камеры, но с тех пор они перестали функционировать.

При его словах я возвращаю свое внимание к экрану, где Джед и Шесть вышли из исследовательской лаборатории и проходят через разбитую дверь, через которую они впервые вошли. В тот момент, когда они переступают порог, они сбрасывают с себя защитные костюмы, бросая их в кучу у входа. Шестоц прикрепляет камеру, которую он носил на голове, к ремню безопасности на груди.

— Вы бы не послали Джеда туда, если бы думали, что это правда, — говорю я.

— Ты забываешь. У меня не было выбора в этом вопросе. Мое прощание этим утром сопровождалось пониманием того, что я, возможно, больше его не увижу.

— Почему ты не сказал мне этого раньше? Почему сейчас?

— Как я уже сказал, ты никогда не спрашивала. И имело бы это значение? Он переводит свое внимание на экран.

— Когда кто-то хочет чего-то достаточно сильно, все остальное становится неуместным.

— Ну, в моем прощании не было такого же понимания. Так что, я думаю, это делает твое жуткое маленькое предупреждение неуместным и для меня тоже.

КАЛИ

Валдис смотрит на наши сцепленные руки, пока ведет меня по коридору, следуя за собаками впереди нас. Он подносит наши руки к своим губам, как делал несколько раз по пути, как будто периодически проверяет, не исчезаю ли я в какой-нибудь галлюцинации, которой, как он думал, я была раньше.

— У меня кровь закипает от того, что он привел тебя в это место. Но я не могу отрицать, я снова чувствую себя живым, просто видя тебя.

— Кадмус настоял, чтобы я осталась позади. Я бросаю взгляд через плечо туда, где Альфа замыкает группу, его глаза устремлены на нас с Валдисом, когда мы ведем их по коридору.