– А тот, второй кто, Лафей? Если с профессором ты Вероникой расплатилась, то мной с кем и за что? Мне же интересно, чего стоила я, если Веронику ты оценила по стоимости дипломной? – холодно интересуюсь у нее, не пытаясь понять ее мычание.

Если судьба сведет меня еще раз с магом, я буду готова. Хочется верить, что я просто ошиблась дверью, попала не к тому мужчине. Но таких совпадений не бывает, не верю я в них.

– Захаров, может, вы просветите, что было в той бутылке? Кристина настолько тупа, что ромашку от костной муки не отличит. Такое зелье она бы сделать не смогла. Я ей дипломную написала, так она даже прочитать ее не захотела. После этого еще и меня в вашем недопуске обвинила. А вы ведь цену себе набивали, да? Знали, что она Веронику вместо себя подсунет? Нет? Хотя вам, наверное, все равно было, да, профессор?

Все мои вопросы остаются без ответов. По крайней мере, пока. Я же тем временем достала еще одну упаковку и, отставив в сторону порошок, беру зеленый пузырёк с коричневой жидкостью.

– Я проведу для тебя экспресс урок по самым ядовитым отравам в мире, Лафей, – открываю крышку и стараюсь не дышать испарениями, но вот к носу профессора подношу.

Он, разумеется, затаил дыхание, думает, что самый умный здесь.

– Видишь, что это? Это зелье называется «Истошные муки». Каждый, кто вдохнет эти испарения, испытает на себе все прелести ожога легких. Хочешь понюхать?

Еще пара слезинок скатилась, я подношу баночку к ее носу, но она не дышит. Но я никуда не спешу и жду, пока она уже не сможет не дышать. Она вдыхает из бутылочки, но ничего не происходит.

– Забыла сказать, это обычные «Истошные муки» такое делают, но мои же дают совсем другой эффект. Стоит им попасть на какую-то поверхность, начинается очень интересная реакция. Хотите, покажу? – они явно не хотели, но я спрашивала исключительно, чтобы поиздеваться.

Несколько капель упало на лицо девушки. Жирная коричневая масса тут же впиталась в кожу, заставляя ее покраснеть, затем краснота расползлась по всему лицу, распространяясь и дальше, на тело.

– Как думаете, профессор, что будет с ней дальше? – спросила сладковато, повернулась к мужчине и капнула каплю на него. – Ну да, вы же не можете говорить. Помните, я говорила вам о перьях? Так вот, они у вас вырастут, не сразу, конечно, но где-то часов за пять точно. Но даже если вы их будете вырывать, от них останутся уродливые шрамы, которые не сможет залечить никто, никакая магия.

Закатала рукав, показывая свой собственный шрам от этого зелья, уродливый, кривой.

– Догадываетесь, почему я капнула эту дрянь вам на лицо? Правильно, чтобы ваше внешнее уродство соответствовало внутреннему содержанию, – мне нравились их гнев и страх, я получала удовольствие от их страданий.

Кажется, я все больше и больше теряю свою человечность и становлюсь похожей на Провидицу. Не думай об этом Пенелопа, просто не думай.

– Р-р-руднева, – слышу тихий голос профессора сквозь слегка приоткрытые губы.

Это плохо, похоже, у него есть сопротивление к ингредиентам. В таком случае нужно заканчивать моё представление.

– Да, профессор? Заболталась я, да? Правда, хотела продемонстрировать вам еще кое-что. Думаю, с вас хватит еще двух порошков. Один поможет вам испытать то же самое, что мы с Вероникой испытали, второй – очутиться в больнице. Конечно, я бы могла стереть вам память. У меня есть отличный рецепт, но дело в том, что я хочу, чтобы вы все запомнили. Ту боль, которую вы сейчас ощущаете от зелья. То унижение, которое вы сейчас испытываете. Хочу, чтобы вы поняли, каково быть на месте игрушки, и сделали выводы. Но если не сделаете, у меня есть очень яркая коллекция ядов… Вы же не желаете и с ней поближе познакомиться?

Достаю порошок, вызывающий чувство эйфории и неконтролируемой похоти. Но, в отличие от «шнапса», его действие краткосрочно. Отхожу к двери, вижу, как дергается рука профессора. Но его и Лафей это не спасет. Зажимаю рукой нос и резко вытряхиваю порошок в воздух, прежде чем закрываю за собой дверь.

Я не убежала, отошла чуть подальше к началу коридора и принялась ждать. Через какое-то время в коридоре появилась директор училища – Лидия Ивановна Сава. Женщина высокая, худая и очень корыстная. Увидев ее, я обрадовалась, но подавила улыбку.

– Здравствуйте, Лидия Ивановна, – поздоровалась я первой и пристроилась рядом.

– Ну, здравствуй, Руднева. Меня ждешь? Что там у тебя? – спросила она, важно шагая чуть впереди.

– Да, госпожа директор. Меня Захаров вызвал к себе, сказал по поводу каких-то ингредиентов. Но вы же велели мне сразу, если так случится, идти к вам? – делаю глаза побольше, лицо глупое.

Как будто я не знаю, что она и почти весь учебный совет ворует в училище. Захаров делает закупки для преподавательского состава, он точно в этом замешан, хотя я и не знаю насколько сильно.

Лидия Ивановна резко остановилась и побледнела. Мы уже были возле двери кабинета профессора.

Прежде чем она успела что-то сказать, я нагло предложила:

– Может, вместе спросим, чего хочет профессор? – и дернула ручку двери, гостеприимно распахнув её перед директрисой и театрально застыв на пороге.

– Это что такое?! – после секундного замешательства выпалила директриса и зашла в кабинет.

Я сразу же последовала за ней, не закрыв за нами дверь и изо всех сил пытаясь подавить ухмылку. Чем больше зрителей – тем лучше.