Первые волны я снес практически мгновенно, испепелив тысячи насекомых одним взрывом Возмездия. И без того едкий воздух наполнился смрадом горелого хитина и дымом, но на место павших тварей тут же устремились новые. Они шли нескончаемым потоком — гнездо извергало их, как жуткий жужжащий водопад.

Битва длилась многие часы, а может, и дни — в вечном полумраке Террастеры я потерял счет времени. Возмездие полыхало не затухая, я то и дело наполнялся ненавистью и становился десятикратно сильнее. Прах и трупы тварей покрыли землю толстым слоем, но осы все не кончались. В какой-то момент начало казаться, что их просто физически не может быть так много, что размеры гнезда не способны вместить такую уйму существ. Может, они респаунятся? Что ж, лучше места для фарма не придумаешь!

Единственное, что беспокоило по-настоящему, — судьба близких. Ирита, Дьюла, Мэнни — как они там? Мне даже не хотелось думать, что с ними случится, если Бегемоту не хватит веры на Мерцание, и на Кхаринзу обрушатся культисты Бездны…

На исходе второго или третьего дня к рядовым осам-солдатам присоединились летающие жуки — их более крупные и омерзительные собратья. Эти были размером с собаку. Панцири их отливали нездоровым синюшным блеском, а вместо жвал щелкали мощные челюсти, способные перекусить металл. Из брюшка торчало жало в палец толщиной, сочащееся ядовито-зеленой слизью.

Но и это было еще не все. Когда жуки закончились, земля содрогнулась, и из недр гнезда вылетели твари, при виде которых даже мое закаленное бесконечными битвами сознание на миг поколебалось. Они были похожи на треножники — циклопические сооружения из шевелящейся плоти и хитина, передвигающиеся на трех длинных суставчатых конечностях. В высоту они достигали двадцати метров, из сочленений сочился мутный гной, а в изгибах лап копошились все новые и новые полчища ос. Матки?

Центральная часть этих чудовищ напоминала уродливо раздутое брюшко осы, покрытое пульсирующими наростами и шевелящимися отростками. На вершине покачивалась колоссальная, увенчанная шипами голова с десятком фасетчатых глаз и приоткрытой пастью, полной кислотной слюны.

— Отлично! — радостно заорал я. Чем сильнее мобы, тем больше опыта я получу!

С яростным криком я ринулся в бой, и мир вокруг утонул в опаляющем свете Возмездия Спящих.

Многодневная битва с осиным гнездом стала для меня вершиной всех испытаний и ужасов Террастеры. Но я давно не боялся. Физическая боль, изматывающая бесконечность сражения, жуткий облик врагов — все это будто отступило на задний план, смытое волной экстатического, почти безумного веселья.

Я крушил, резал, рвал живую плоть, упиваясь своей силой, превосходством над бета-монстрами. Каждая тварь, павшая от моей руки, становилась ступенью, возносящей меня к новым высотам могущества. Я будто переплавлялся, становясь чем-то иным, нежели просто игрок или человек.

Теперь я смотрел на бета-мир не как загнанная дичь, но как охотник, как сила, способная покорить и подчинить себе это царство безумия. Я больше не бежал и не прятался, а шел вперед с высоко поднятой головой, бросая вызов всем кошмарам, что порождала извращенная фантазия древних богов. И Бездна... Бездна отвечала, раскрываясь навстречу, будто признавая во мне равного.

Многодневная битва с осиным роем стала поворотной точкой. Я понял, что больше не жертва этого мира. Оставалось лишь найти путь отсюда.

Последнего треножника-матку я уничтожил на четвертый или пятый день. К тому времени от Хладнокровия карателя почти ничего не осталось, а Косы Жнеца превратились в оплавленные огрызки размером не больше карандаша, и оба артефакта отправились в инвентарь.

После изнурительной многодневной битвы с осиным роем я позволил себе небольшую передышку. Забившись в расселину между двумя исполинскими валунами, я погрузился в беспокойную дрему, больше похожую на затяжной кошмар. Мне снились бесконечные орды жужжащих тварей, пронизывающих мою плоть жалами, гигантские треножники, испускающие ядовитый гной, и надо всем этим — звонкий смех Тиссы, но, когда я обернулся, вместо нее на меня смотрела Фортуна. Я пошел, чтобы заговорить, но ее лицо вмиг постарело, тело скукожилось, и на меня уставились пустые глазницы гниющего дымящегося скелета.

Внезапно кошмар оборвался, и я резко распахнул глаза, непонимающе озираясь. Что-то разбудило меня, какое-то неясное, тревожное чувство. Воздух вокруг был недвижим и спокоен, ни один звук не нарушал зловещей тишины мертвого леса. Но что-то все же было не так.

И вдруг я ощутил это — едва заметное дрожание нагретого воздуха, знакомое покалывание на коже, от которого по спине пробежал липкий холодок. Оно приближалось. Живое сито.

В первый момент меня парализовал страх. Слишком свежи были воспоминания о прошлых встречах с этой тварью, о жуткой агонии перемалывания заживо. Разум заходился в безмолвном крике, требуя бежать, спасаться любой ценой.

Встряхнувшись, я отбросил панику — что-то внутри меня восстало, ожесточилось. Я больше не был прежним Скифом — жалким, загнанным, цепляющимся за остатки надежды. Бета-мир закалил меня, наделил своей злой мощью. И я жаждал отмщения.

Я рывком вскочил на ноги и рванул навстречу приближающемуся Живому ситу. Страх отступил, сменившись кипящей яростью и предвкушением. Сегодня все будет иначе. Сегодня охотником стану я!

Когда призрачная тварь вынырнула из-за деревьев, я уже был готов. Живое сито застыло на мгновение, будто удивленное моей дерзостью, а затем ринулось вперед, растягиваясь и приготовившись перемолоть меня, натереть на терке, но я опередил его.