Я вскочила со стула и бросилась к двери. Но у Крейга имелось преимущество: он был физически сильнее и не так напуган и дезориентирован. Он схватил меня за волосы. Кожа головы вспыхнула от боли. Крейг толкнул меня к кровати с четырьмя столбиками, поймав в ловушку собственным телом. Он задрал мне платье сзади, неуклюжие пальцы уже пробирались между моих ног.

Я открыла рот, издав отчаянный крик.

– Вижу, тебе нужно небольшое напоминание о том, как проходят наши встречи. – Крейг сильнее сжал мои волосы в кулак, зарывая мое лицо в шерстяное белье, одновременно затыкая и лишая кислорода. Пряди медно-рыжих волос рассыпались по постели.

– Ну же, Хэл-Пэл. Прошли годы, и ты знаешь, что я никогда не переступаю границ. Я просто немного пощупаю. Чтобы убедиться, что ты так же горяча, как и раньше.

Его пальцы погладили меня по внутренней стороне бедер. Я сжала ноги, выгибаясь и избегая его прикосновений. Я не могла дышать. Самым безопасным решением было бы позволить Крейгу сделать свое дело и покончить с этим. Но я не жаждала безопасности. Мне хотелось причинить ему боль. Я стремилась отомстить. Жаждала его крови.

Не сегодня, Сатана. Не сегодня.

Крейг никогда не доходил до конца в своем насилии. Он никогда никоим образом не проникал в меня. Даже не целовал. Но всегда трогал там, где не должен был. Даже когда я просила – умоляла его – этого не делать. Особенно когда я умоляла.

Ему нравилось дрочить, принуждая меня.

Кончать от моей боли.

Для него я была простодушным ребенком Торнов, забытой паршивой овцой, с которой он мог поиграть.

Его руки нашли искомое место, и он обхватил мое лоно через трусики, сильно сжал, издав удовлетворенный стон.

– Вот мы и на месте. А теперь позволь мне… сделать это… очень быстро… в последний раз в качестве неженатого мужчины…

Я услышала, как расстегнулась его молния, и громко закричала в одеяло. Давление в голове усилилось настолько, что я думала, она взорвется. Я попыталась ударить его ногой, но Крейг быстро увернулся. Он встал сзади между моих ног. Крепко держа мою голову, прижимая лицо к матрасу, чтобы никто не мог меня услышать.

– На чем мы остановились? – хихикнул он.

Прежде чем я осознала, что происходит, Крейг уже отлетел от меня. Я выпрямилась, опуская подол платья, и мельком увидела красные следы его пальцев на моих бедрах. Рэнсом, сжав рубашку Крейга в кулак, пихнул его к зеркалу на стене. Оно разбилось и рухнуло к их ногам, пугающий шум заглушила мягкая джазовая музыка, доносящаяся из-под закрытой двери.

– Ты совершил фатальную ошибку. – Рэнсом припечатал голову Крейга о разбитое зеркало. – Худшую за всю свою жалкую жизнь.

С мертвым взглядом и сжатой челюстью Рэнсом снова и снова бил жениха моей сестры о разбитое стекло.

– Подожди! Постой! Я могу объяснить! – закричал Крейг, пытаясь вырваться из хватки моего телохранителя. Но знал, что шансов у него нет.

– Можешь попытаться, пока я проламываю твою чертову башку, но у тебя ничего не получится. – Голос Рэнсома был столь же смертелен, как и взгляд. Кровь залила осколки разбитого стекла за головой Крейга. Плоское стекло не пробило кожу, но пульс все равно стучал у меня в горле.

– Слушай, она не… она не такая, как мы, чувак! Ее разум… Она глупая, ясно?

В ответ Рэнсом швырнул Крейга через всю комнату на кровать. Головой вниз, задницей вверх, он оказался в том же положении, что и я несколько минут назад.

Видя его таким, в столь нелицеприятном положении, мне хотелось плакать от счастья.

– Позволь мне продемонстрировать, каково ей было. – Рэнсом вдавил лицо Крейга глубоко в матрас, одновременно срывая с него брюки. Его боксеры спутались на лодыжках. Со своего места в углу комнаты я смотрела на его сальную кожу, на то, как от страха у него подкосились колени. Он рыгнул и рухнул вперед, а после его стошнило на кровать.

– Что ты собирался с ней сделать? – требовательно спросил Рэнсом, продолжая сжимать волосы Крейга. Более порядочная женщина остановила бы Рэнсома. Но я наслаждалась зрелищем, в венах кипел адреналин.

Я ненавидела Крейга и не могла не чувствовать триумфа и облегчения. Наконец-то он получил по заслугам после всех этих лет. Всех моих слез.

Крейг пытался ответить на вопрос, но голос заглушали белье и рвота.

Рэнсом потянул его за волосы.

– Повтори.

– Ничего! – закричал Крейг, слезы текли по его перепачканному лицу. – Клянусь!

– Неверный ответ. Даю тебе еще один шанс, прежде чем приступить к изощренному наказанию. Предупреждаю: мой вкус разнообразен, и я очень изобретательный человек.

Крейг, казалось, бредил от боли и страха.

– Что ты собирался с ней сделать? – Рэнсом наклонился и прошептал ему на ухо. Его пальцы сжались на волосах Крейга, выдергивая часть. Золотистые локоны упали рядом с моими рыжими. Вместе они напоминали оранжевые языки пламени.

Крейг закрыл глаза.

– Я… я… я просто… я подумал… то есть обычно я просто…