Я дошел пешком до Девяносто шестой улицы и сел на подземку. Затхлаяа духота вагона убила все мое хорошее настроение. Напротив меня сидел какой-то малоприятный тип, похожий на наркаша. Я притворился спящим. Я читал, что такие вот бандюги частенько режут спящих пьянчужек - просто из интереса.

Я сидел и размышлял, сумею ли спастись от его ножа так же успешо, как я спасся от снотворных таблеток и собственного револьвера. Потом я вдруг перепугался, что моя смерть окажется долгой и болзененной и я откину копыта где-нибудь на больничной койке.

Мы были в вагоне одни, но мой головорез не шевелился. Когда поезд останоился на моей станции, я встал и потопал к "Гроверу". Я ощущал себя как нашкодивший ребенок. Было уже начало шестого.

Увидев меня, Дьюи прошептал:

– Где ты пропадал?
– Вид у него был невыспавшийся и красные круги вокруг глаз были темнее обычного.

– По городу шатался, вспоминал молодость.

– Черт, да тебя все ищут - с ног сбилсь. Док Дюпре названивл всю ночь. Потом из полиции звонили - лейтенант Аш. И она тебя ждала всю ночь.

Я перевел взгляд туда, куда указывал его палец, и увидел сидящую в кресле у стены Дот. Она не спала, её уставшие глаза были широко раскрыты. Она ничуть не изменилась. Такая же маленькая и пухленькая. И надеты на ней как всегда были какие-то лохмотья, которые она была вынуждена носить, потому что ходить нагишом в нашей стране нельзя. Дот отличалась удивительным равнодушием к стильной, не говоря уж просто об элегантной одежде.

Подойдя к ней поближе, я увидел, что глаза у неё опухли от слез. Утонувшая в большом кресле, она казалась ещё меньше рстом. Я пододвинул стул и сел.

– Что случилось, Дот?

– Лоуренса избили. Очень сильно. Он может умереть.

– Что? Малыша? Когда?

– Сегодня... Вчера поздно вечером.
– Голос у неё звучал безжизненно. Она, казалось, была в шоке.
– Он вызвался пойти в патрулирование и по дороге в отделение полиции на него напали и избили.

– Где он сейчас?

– В отделении скорой помощи в "Сент-Висенте". Марти, помоги нам.

– Разумеется. Что ему нужно? Кровь?

Но согласятся ли врачи взять мою кровь, если я скажу им о раке?

– Нет, о нем позаботятся. Я не о врачебной помощи.
– Она схватила мою руку, сильно впившись в неё ногтями, и заговорила торопливо и возбужденно.
– Марти, его отца на улице убили. Смерти Лоуренса я просто не перенесу.

– Я представляю, что ты сейчас чувствушь. Я уверен, что полиция...

– Нет, Марти. Я прошу тебя - сам займись этим!

Я похлопал её по руке.

– Что мне надо сделать?

– Марти, я не знаю, может быть, я схожу с ума. Я понимаю: месть - это глупо и неправильно, но я тех пор, как это случилось, я ни о чем другом думать не могу - я хочу, чтобы ты отомстил тому, кто это сделал! Марти, временами ты бывал добрым и хорошим, а временами злым и жестоким, как волк-одиночка. Я прошу... я хочу, чтобы жестокая, худщая половина твой души побудилась - найди того, кто это сделал, чтобы он больше не смог причинить зла другому такому же мальчику.

– Хорошо. Как малыш?

– Состояние все ещё критическое, но врачи говорят, шанс есть. Он все тебя зовет.
– Ее ногти снова вонзились в мою ладонь.
– Марти, сделай это для меня и для Лоуренса.

– Ладно. Я же сказал, что сделаю.

Дот выронила мою руку и встала.

– Спасибо, Марти, - сказала она просто и направилась к двери.

Я побежал за ней.

– Ты куда сейчас?

– Домой. Я очень устала.

– Я поймаю тебе такси.

– Не надо. Марти, используй свою силу, свою жестокость, свою храбрость на благое дело - найди того, кто это сделал.
– Голос у неё был мертвый.

– Хорошо, хорошо, но давай я все-таки поймаю тебе такси.

Мы остановили такси на Уинтер-стрит, она назвала шоферу адрес - где-то ближе к окраине, - я дал ему пятерку и попросил побыстрее доставить домой.

Когда такси отъехало, я ощутил во рту невыносимую горечь. Не хватало мне своих забот, так теперь ещё и это...

Я сплюнул горечь на тротуар и отправился к больнице "Сент-Винсент".

Глава 3

– Хорошо, что вы пришли, мистер Бонд, - сказал мне врач в "Сент-Винсенте".
– Молодой человек постоянно о вас спрашивает. Если вы с ним немного поговорите, может быть, он успокоится и уснет. Ему сейчас очень важно поспать.

– Как его состояние?

– Уже не очень критическое. Его били профессионально, если вы понимаете, что это значит. За считанные секунды он получил сотрясение мозга и очень серьезный разрыв кожи на черепа - явно рукояткой пистолета. У него сломан нос, разорвана барабанная перепонка и множество внутренних травм. Полагаю, его повалили на землю и стали бить ногами - похоже, у него разрыв левой почки и несколько ребер сломано. Это пока все, что мы смогли установить. В моче у него обнаружена кровь, а это означает, что помимо почек повреждены и другие внутренние органы.