ЭД ЛЕЙСИ
Охота обреченного волка
Перевод с английского Олега Алякринского
Глава 1
Мало того, что я паршиво себя чувствовал, так ещё был один из тех душных летних вечеров в Нью-Йорке, когда кажется, что с каждым вдохом-выдохом ты таешь как снежная баба под весенним солнцем. Я лежал в кровати в своем номере на первом этаже - мое окно выходило на стену соседнего дома - и обливался потом.
Это нью-йоркское лето было не слишком знойным - до последних нескольких дней. Уткнувшись взглядом в облупившийся потолок, я мечтал о том, чтобы администрация заведения "Гровера" (дом 52 по Гровер-стрит) установила бы в номерах кондиционеры. И ещё немножко мечтал о том, чтобы стать частным охранником в отеле классом повыше. Хотя нет, вру, об этом я не мечтал - в "Гровере" у меня было довольно сносное положение. С моей полицейской пенсией, а также карманными деньгами, которые администрация отеля почему-то упорно называла жалованьем, да плюс ещё левые заработки, я умудрялся заколачивать в нашем клоповнике больше двухсот долларов в неделю.
– и все это, разумеется, без ведома налоговой инспекции.
Я заворочался, пытаясь найти уголок простыни попрохладнее, шумно рыгнул и, включив ночник, сунул в рот мятную таблетку. На мне были надеты одни трусы, но они уже были насквозь влажные и я уже собрался надеть новые, как в дверь постучали.
На мое приглашение войти дверь распахнулась и на пороге показалась Барбара, обмахиваясь сложенной утренней газетой. Она никогда не разгуливала по коридорам в кимоно или в одной комбинации. Барбара всегда показывалась на глаза посторонним в платье, чулках и в туфлях - ни в коем случае не шлепанцах. За это в частности я и позволял ей работать в отеле постоянно. Ее простенькое лицо было симпатичным - лет десять назад. А теперь на нем застыло то вымученное выражение, которое женщина приобретает от пержитого от горя и пролитых слез. Но ножки у неё до сих пор были загляденье - прямые и длинные.
Она закрыла дверь и прислонилась к косяку.
– Боже, ну и туша!
– Видела бы ты меня в молодые годы - тогда я с виду тоже был как бочка. Который час?
– Начало двенадцатого. Я отваливаю, Марти. Клиентов нет. Надо быть сексуальным маньяком, чтобы в такую жару хотеть...
– Ладно, лети, моя птичка.
Она устало улыбнулась.
– Меня хоть выжимай. На рабочих местах только я и Дора. Джин так и не пришла. Деньги я оставила у Дьюи.
Вот ещё что мне нравится в Барбаре: она честная девочка. Мне перепадала половина с каждых трех "зеленых", которые зарабатывали девочки. Из этой суммы двадцать пять центов шло Дьюи, ночному портье, а он уж сам договаривался с Лоусоном - балагуром, сменявшим его у стойки утром. Кенни, носильщик, получал пятнадцать центов впридачу к своим чаевым. Из своей доли я отстегивал местным полицейским. Коропорация на Гровер-стрит, 52 получала свою долю законным путем: за номер наши клиенты платили два-пятьдесят. Тариф был не Бог весть какой, но и не совсем уж бросовый. Если дела в конце недели складывались удачно, у нас в отеле работали сразу десять девочек.
Я надел чистые трусы, а Барбара спросила:
– Что, уже на боковую в такую рань?
– Меня желудок довел. Пучит, да и общее состояние преотвратное.
– В такую жару нельзя есть что попало, Марти. Попей теплого молока с вареным рисом - желудок успокоится. И перестань пить!
– Милая, да я курить даже не могу, какое уж тут спиртное!
Зазвонил телефон. Судя по характерному зудению, внутренний вызов.
– Мой Гарольд уж и минуты потерпеть не может!
– вздохнула Бербара. Мне сейчас не до разборок.
– Скажи своему Гарольду, что если он тебя хоть пальцем тронет, я ему башку проломлю, этому жирному кобелю!
Но это я соврал. .Я бы не отказался отмутузить Гарольда, потому как всегда терпеть не мог сутенеров, но администрация "Гровера" от этого не пришла бы в восторг.
Из всей "администрации" я только и был знаком с мистером Кингом стариком-бухгалтером, который каждый божий день аявлялся в наше заведение и все вынюхивал, вынюхивал... Он был одновременно аудитором и менеджером отеля. А вообще-то "Гровер" принадлежал одной из крупнейших в Нью-Йорке и весьма респектабельной фирме недвижимости. Что соответствовало логике жизни: "респектабельные" люди всегда являются владельцами публичных домов.
Телефон опять зазвонил. Я снял трубку, а Барабара показала мне нос и со словами: "До завтра, дорогой" - выпорхнула из комнаты.
– До встречи, птичка!
– крикнул я ей вслед и недовольно брякнул в микрофон.
– В чем дело, Дьюи?
– Парочка шоферюг в семьсот третьем распивают и шумят.
– Ладно!
– Я бросил трубку и начал натягивать штаны. Нет, это как по-писаному. Только я собираюсь поспать, как тут же какой-нибудь хмырь начинет обхаживать бутылку. Впрочем, "Гровер" ещё более - менее приличное место. Мне рассказывали, что в самом начале столетия, когда этот район был сплошь застроен частными домами, "Гровер" был первоклассным отелем с видом на Гудзон. В ту пору здесь любили околачиваться художники. и прочая артистическая шушера. Когда начался строительнй бум в центральном Манхэттене, в "Гровер" - по причине его близкого местоположения к строительным площадкам - в основном заселялись водители грузовиков и всякие непотребные постояльцы вроде "работников социальной сферы", да ещё случайные люди, которые забредали сюда по причине незнания отелей получше может, случайно замечали нашу вывеску с шоссе...
Наклонившись, чтобы завязать шнурки, я опять рыгнул. Нет, мне определенно надо было показаться врачу. Зазвонил телефон. Схватив трубку, я свирепо гавкнул Дьюи:
– Да иду, иду!
– Марти!
– услышал я в ответ спокойный голос Дьюи.
– Тут в вестибюле полицейский. Он тебя спрашивает.
– Который из них?
– спросил я недовольно. Все эти алчные пройдохи прекрасно знали, что я плачу наличными без лишних разговоров.
– Новенький. С виду - из тех, что в магазинах дежурят. Молоденький такой - я его раньше здесь не видел. Тебя спрашивает.
– Он полицейский или охранник в форме?
– Ну, - замялся Дьюи, - вроде как полицейский, а вроде как и нет. Пожалуй, из гражданской обороны.
– Ладно, скажи ему - пусть подождет. Я с ним встречуь в офисе и потолкую с ним о жизни.
– Понял.
Я положил трубку и выругался. Дело плохо, если лже-полицейскому достало духу и наглости заваливаться и начать тянуть из меня мзду. Да стоит этому гаду только протянуть мне свою грязную лапу, как я ему её оторву вместе с плечом...