Шрифт:
— А вы знаете, девочки, что я нашла в ее сумке?
Я похолодела.
Кажется, теперь понятно, почему артефакт не сработал…
И тут у сестрицы в руках возник мой оберег, который я тщательно делала всё это время и который достался мне с таким великим трудом.
Деревянный круг был переломлен. Нить Ариадны расплелась, свисая с него клочками.
Антония испортила мою работу. Сломала.
И как эта сучка нашла его? Ведь он был спрятан, зашит в специальном отделении моей сумки, которую я почти не выпускала из рук.
Завидев круг, подружки Антонии буквально завизжали от восторга.
— Что это?
— Плакса делала оберег!
— Да ладно? Дайте посмотреть!
— В обереги уже лет сто никто не верит.
— Серьезно? И для чего же он?
— Наверное, она надеялась призвать красоту и ум.
— Это ее в деревенском приюте научили их делать.
Хихикая и вереща, наглючки драли его во все стороны.
Я поднялась.
— Отдайте.
— Встанешь на колени и немного поплачешь — отдам тебе твою глупую поделку, Плакса, — мерзко ухмыльнулась Антония. — Ну же, давай. Тебе ведь не привыкать униж…
Она заткнулась, подавившись своим голосом, потому что я размахнулась и изо всех сил врезала ей кулаком прямо в лицо.
Раздался хруст, а затем противный чавкающий звук.
Сестрица в ужасе схватилась свой залитый кровью нос, заметно скосившийся набок.
Я перебила ей нос. Причем — в двух местах.
Какое дивное ощущение! У меня как будто крылья за спиной выросли.
— Ах ты…
Гнусавый голос Антонии зазвучал на самых высоких нотах — любой демон испугался бы.
В пару секунд оценив серьезность ситуации, а именно, что мне не тягаться с тремя здоровыми кобылами, имеющими такие сильные воплощения, я бросилась наутек.
— Лови ее!
— Хватай!
— Тебе не жить, Плакса! Горько пожалеешь, что родилась на свет!
Визжащие девки во главе с сестрицей Антонией ринулись за мной, как стая бешеных гиен.
В три прыжка я преодолела узкий деревянный коридор и оказалась в крошечном туалете. Успела захлопнуть дверь «за секунду до», прежде, чем эти ведьмы успели.
Тонкая дверца туалета, закрытая мной на хлипенькую задвижку, заходила ходуном под напором гарпии, вампирши и баньши.
Долго она не выдержит.
Меня выволокут из туалета, а дальше…
Дальше мое дело плохо.
Я повернулась к маленькому, шириной в две ладони зеркалу, что висело над старым умывальником.
Оно было таким заляпанным, замызганным и показывало искаженно.
Но все-таки показывало!
Оттуда на меня смотрела растерянная девушка с толстыми, как у хомяка щеками, носом-картошкой и не самыми свежими после сахарной ваты волосами, заплетенными в две жиденькие косички-крендельки.
В руках она держала поломанный деревянный круг.
Да самые жуткие демоны ада в тысячу раз лучше, чем они!
Я ждала… нет, молилась, что на зеркальной глади появятся знакомые слова, написанные знакомым корявым шрифтом, но… ничего не происходило.
Демоны молчали.
А дверь тем временем доживала свои последние минуты под ударами трех очень злобных и очень воплощенных сучек.
— Я буду вашей королевой! — выпалила, глядя своему отражению в глаза. — Я дам вам свою кровь.
Мучительно долгие мгновения зеркало оставалось просто зеркалом, но затем…
ГЛАВА 32
По моему отражению прошла рябь. Пыльное зеркало как будто превратилось в кусок черного с золотистыми прожилками льда, который кто-то вырезал с поверхности озера и зачем-то повесил в туалете.
Как во сне я протянула руку и приложила ладонь.
Оно оказалось холодным на ощупь.
Совсем как лед.
Меня окутал темный дым, который рассеялся в яркий фиолетовый свет, принявший форму гигантского цветка.
За его сотканными из магии лепестками тесная кабинка обшарпанного туалета пропала.
Я оказалась прямо на глади озера, посреди царственных гор, под черным бархатным небом, усеянным мириадами капелек-звезд и расцвеченным величественными переливами сияния.
Деревня осталась где-то позади вместе с ее огнями, музыкой и ярко освещенными домиками.
Точно так же, как остались позади мои мерзкие однокурсники, Антония с Дорианом, Лианс и Розамунда…
Все это было уже неважно.
Сейчас была важна только я. То, что я собиралась сделать.
И то, что было там, в глубинах озера.