Агата, которая стояла притаившись за креслом, пока про нее все забыли и размышляла о том, насколько ей сильно влетит за разбитые безделушки, внезапно подумала, что сейчас самое время и решилась задать волнующий ее вопрос.

— Отец, матушка, могу ли я… могу ли я записаться на Отбор невест к дракону-императору? — покраснев и запинаясь торопливо проговорила Агата.

На секунду в кабинете повисла тишина. Мачеха побагровела, и Агата похолодела, представив, какую трепку она бы ей задала, не будь тут отца.

Титус захныкал, скривив губки и все вокруг тут же ожило.

— Совсем ополоумела? — прошипела мачеха, лицо ее исказилось превращая утонченную красоту в уродливую маску.

Укачивая маленького барона, отец повернулся к переглядывавшимся между собой слугам:

— Ступайте ка, голубчики, ступайте. Нечего тут стоять, работа не ждет.

Дождавшись, пока слуги гуськом выйдут из кабинета, отец все так же покачивая Титуса, подошел к Агате.

— Ну ты, что родная, не выдумывай, — мягко сказал он. — Глупости этот отбор, глупости. Я всегда понимал и не осуждал твою приверженность к… культу дракона-императора, но одно дело скупать в лавках картинки и куколок и совсем другое лезть в драконье логово.

Агата захлюпала носом почти как Титус. Мачеха явно хотела что-то сказать, но из последних сил себя сдерживала.

Отец немного неловко потрепал Агату по плечу, а маленький барон воспользовавшись случаем попытался вцепиться в ее волосы.

— Он же не человек, родная, он дракон, — прошептал отец, так, что одна Агата могла его услышать. — Мы жили в столице, когда… когда его величество впал в неистовство. Хотя я и был тогда ребенком, но все помню, — взгляд отца вдруг застыл. — Когда эта туша закрыла собой небо, стало темно, как ночью, а когда три пасти извергли из себя огонь, стало светлей, чем на солнце. Я тогда выжил, а мой дом и двор и родителей — все пожрало пламя!

Отец покачал головой, словно снимая наваждение, и вновь мягко посмотрел на Агату.

— Ты моя любимая доченька, я тебя на такое отправить никак не могу.

Агата снова шмыгнула носом:

— Но все же едут на Отбор, сегодня в святилище столько девиц записалось…

— А если все со скалы спрыгнут, ты тоже вниз сиганешь?! — не сдерживая себя больше, заорала мачеха.

Не в силах это все больше вынести, Агата зарыдала и бросилась к двери. Отец хотел было кинуться за ней, но маленький барон у него на руках заголосил еще громче и он остался его укачивать.

Пока Агата дошла до своей спальни, ей наскучило рыдать. Возможно дело было в ее отходчивом и практичном характере, не склонном к унынию и прочим тонким материям. Или в том, что комната, выделенная ей мачехой, располагалась в отдалении от всех прочих опочивален, и чтобы попасть в нее нужно было пройти тянущийся через весь дом кривой кишкой коридор и подняться по винтовой лестнице в башенку, оставшуюся с тех пор, когда поместье еще было крепостью.

В круглой комнате, где столетия назад стояли на страже дозорные, теперь располагались кровать под нежно-розовым балдахином, с периной, напоминавшей облако, резной туалетный столик, и огромный шкаф, со слегка покосившимися резными дверцами.

Почти все стены закрывали портреты и гравюры с изображением Дракона-императора. На маленьких приставных столиках, на подоконниках узких стрельчатых окон, и на предназначенных для книг полках стояли фигурки и куклы, изображавшие его же — Андроника Великого.

Здесь были и простые матерчатые куколки, набитые козьей шерстью, с желтыми нитками вместо волос и зелеными пуговицами на месте глаз, и изготовленные из тончайшего фарфора куклы, с длинными шелковыми ресницами и золотистыми локонами, в одеждах, украшенных столь тонкой вышивкой, что им позавидовала бы любая Арлейская модница.

Вбежав комнату, Агата рухнула на кровать, разметав по лоскутному покрывалу заменявших ей подушку матерчатых драконов-императоров. Она хотела бы истерично зарыдать, в отчаянии заламывая пальцы, но из груди вырвался только слабый писк.

Разглядывая раскачивавшийся на сквозняке балдахин, Агата думала о том, что же ей делать. Самой большой мечтой ее жизни было увидеть вживую Андроника Великого, но это было невозможно. Вот уже сорок лет, как дракон-император не покидал стен дворца.

Теперь же, совершенно внезапно появилась надежда не только увидеть его, но и даже стать одной из его невест, а там, если повезет, то и его супругой — императрицей. При одной мысли об этом у Агаты бешено заколотилось сердце.

И вот, эта чудесная мечта едва мелькнув на горизонте, растаяла, как радуга, скрывшаяся за пеленою туч.