Дорн продолжал изучать гололит. Он не шевельнул и пальцем, полностью уверенный в том, что его команда натренирована до совершенства. Впрочем, как только прозвучал сигнал, что все процедуры выполнены, Гидореас пересёк стратегиум, чтобы лично отрапортовать примарху.

— Всё в полной боеготовности, владыка Дорн.

— Спасибо, капитан. — Удостоив хускарла благодарного взгляда, Рогал вновь сосредоточился на изображении. Он слегка кивнул, увидев, что после очередного обновления схемы по данным с сенсоров на ней возникли траектории обнаруженных плазменных шлейфов, предположительно, от двигателей вражеских кораблей. — Они нас не ждали. Вот, погляди, как отклонились от прежнего курса. Изначально они шли в поперечном направлении к нашей позиции.

Гидореас увидел то, что описал примарх. Первый из тройки значков двигался почти перпендикулярно курсу «Фаланги», но два следующих теперь летели к ней.

— Значит, это не засада на нас, мой господин. — Воин поскрёб небритый подбородок костяшкой пальца латной перчатки. — Они вообще не направлялись к месту битвы.

— Как и от него. Возможно, это патруль, а может, нечто совершенно иное, — произнёс примарх. — Здесь нет ни обитаемого мира, ни следов присутствия каких-либо технологий, а значит, капитан Форштерн наверняка заметил что-то иное, побудившее его выдвинуть оперативную группу в глубь системы. Например, он мог обнаружить след от двигателей регулярного патруля.

— Сложно поверить, что корабли, прибывшие в этот район всего через несколько дней после сражения, никак не связаны с теми, кто уничтожил наши эскадры, и оказались здесь случайно.

— Согласен. Воспринимайте любые контакты как враждебные. — Затем Дорн повысил голос. — Полная остановка, разверните нас по направлению к другим кораблям! Всем орудиям приготовиться, расчётам канониров составить огневые решения, но не захватывать цели без распоряжения. Никому не стрелять без прямого приказа. Командам сенсориума вести наблюдение на узком участке. Выявлять неприятельские захваты целей, сканирование или запуск пустотных аппаратов.

По всему стратегиуму донеслись подтверждения, что приказы ясны. Ожили вторичные гололиты, обширное пространство заполнилось экранами из света. Задействовав панель управления на краю командной площадки, Дорн продублировал несколько из них и наложил на главный дисплей.

— Да, крупный патруль, — объявил он, отступив на шаг.

Гидореас поначалу не заметил того, что увидел примарх. Рогал спроецировал курс неизвестных кораблей за пределы зоны обнаружения сенсоров, а по расположению обломков имперских звездолётов определил их построение и вероятный вектор атаки на них. Через несколько секунд капитан хускарлов понял, что противник, атаковавший «Гамму-Шестнадцать», по всем признакам вошёл в звёздную систему тем же курсом, что и эскадра на дисплее.

— Враг не ожидал другого корабля или флота, поэтому возобновил стандартный маршрут патрулирования, — подытожил Дорн. — Разумно предположить, что капитан Форштерн либо не передавал сообщений об имперской экспедиции, либо противник их не засёк.

— Вы полагаете, Форштерн атаковал их, не пытаясь установить мирный контакт?

— Невозможно определить, ведь никто не выжил, чтобы рассказать нам, — ответил Дорн. — Учитывая соотношение позиций, вероятно, что «Гамма-Шестнадцать» старалась прорваться мимо вражеских кораблей, чтобы достичь точки Мандевиля и совершить прыжок, как того требует мой постоянный приказ.

— Форштерна не так давно произвели в офицеры, и он счёл бы шанс принести вам доказательства контакта с новой цивилизацией немалой удачей для себя.

— Безусловно.

Вернувшись к пульту управления, Рогал отключил наложенные экраны, и на гололите остались только мигающие руны — символы приближающихся кораблей. Всего фиксировались три сигнатуры, однако при их нынешнем положении плазменный шлейф более крупного корабля теоретически мог перекрыть отклики ведомых или менее крупных звездолётов.

— Двигателисты, запустить только главные ускорители, половинная мощность, — распорядился примарх. — Отключить кормовые батареи с первой по четвёртую.

Легионеры откликнулись, подтверждая получение приказов, и в течение минуты схемы звёздной крепости на вспомогательном дисплее изменились, отражая новое состояние двигателей и энергосистемы.

— Мой господин, я знаю, что вы полностью осведомлены о том, как ограничены возможности «Фаланги» на скоростях ниже боевой, а потому чувствую, что обязан спросить, каковы ваши намерения.

Дорн, погрузившись в раздумья, несколько секунд не отвечал и взирал только на один из гололитов в глубине огромного стратегиума. Наконец он моргнул и перевёл взгляд на хускарла.

— Я желаю хорошо рассмотреть вражеские корабли. Если они установят размеры и мощь «Фаланги», то, возможно, откажутся от сближения, поэтому сейчас мы маскируемся под менее крупный звездолёт.

Гидореас кивнул. Легионес Астартес, и особенно Имперские Кулаки, редко применяли обманные манёвры. В целом это обосновывалось тем, что такие ходы чрезмерно полагаются на огрехи противника — надежду на то, что он не обнаружит уловку. Впрочем, в нынешних обстоятельствах хускарл понимал, почему от них требуется скрыть свою силу и спровоцировать неприятеля на атаку, хотя в большинстве ситуаций такие действия стали бы нелогичными.