Здесь гоблинов — просто море. Нас они не интересуют. Шпилька, ловко лавируя между шмыгающими зеленками, одетыми сплошь в формальную униформу клерков, многословно объясняет, что на первом этаже заведуют только тем, за что не сажают в тюрьму. Лузеры отдельно, жмуроделы отдельно, ворюги так вообще вроде не существуют, но вещи, как тарахтит Шпилька, в городе пропадают. Остальные, более специализированные отделения Гильдии, вроде шлюшьего, наемничьего или школы слуг — находятся в других местах.

Чтобы поговорить с администрацией отдела наёмных убийц, нам пришлось спускаться в самый низ, этажа на четыре.

— Я уж боялся, что здесь будут служебные помещения, — пробурчал я, осматривая богато отделанный короткий коридор, в конце которого была всего одна, но двустворчатая дверь, — Швабры там, тряпки, запах дохлых мышей, мокрушники.

Мы уже сделали по коридору несколько неторопливых шагов, как в голову Шпильки неожиданно забрела мысль.

— Конрад? — явно удивляясь самой себе, спросила она, — А зачем мы сюда, когда я дома была? Я же из Гильдии? Или тебе прям убить кого-то…

— Не-не, никаких убийств, — лопнул я какую-то важную ниточку внутри головы своей спутницы.

— Ааа…

— Понимаешь, — положив руку на дверь, я посмотрел на миниатюрную каштановолоску, — Ты с этим не справишься.

…и толкнул створки. За ними нас ждала просторная, квадратов на сорок, приёмная, в которой находилась скучающая полуорчанка-секретарша, да двое троллей, пытающихся заговорить ей зубы. Накачанных таких, затянутых в черные костюмы, с белыми сорочками и даже галстуками-бабочками.

Если бы меня кто-нибудь спросил, то я бы ответил, что без троллей не было бы никакого Омниполиса. Никакого, маму вашу, прогресса и процветания. Именно их невероятные сила и выносливость, помноженные на нехилую регенерацию, именно их нужда в других разумных, достаточно ловких и умных, чтобы поймать достаточно еды для прокорма троллей, и стали основным кирпичиком благосостояния нашей прекрасной цивилизации. Тролли — это мощь, тролли — это сила, тролли — это труд!

А еще они огромные мясные танки.

— Оу! — гулко удивился один из двухметровых громил, поворачиваясь к нам всем телом, — Ты, мелкая?! Неужели решилась…

Бабах! — рявкнул мой обрез, выплевывая шмат картечи троллю в пузо. Затем, чуть изменив положение ствола в пространстве на пузо номер два, я произвел второй выстрел, — Бабах!!

Двумя элегантными движениями моего пальца пищеварительные тракты троллей, которых тут явно хорошо кормят, превращаются в мелко взбитый фарш, от чего ребята начинают страдать, стонать и лежать на полу. Они с него встанут, но не скоро. Через недельку.

— Конра… — скрипит Шпилька, но я, кокетливо улыбаясь полностью потерявшей скучающий вид орчанке-полукровке, одной рукой пихаю малявку за стол, а второй достаю из кармана «грунт». Очень вовремя, так как из двери, ведущей к местному боссу, совершенно непрофессионально выскакивают орки со стволами. Две штуки. Массивные, крепко сбитые, прямо копия того, кто сунулся ко мне домой, но куда менее потрепанные жизнью. А тот выглядел так, как будто бы жизнь точила об него свой нефритовый дяньтянь лет двадцать без перерыва. Ну, до того, как стал краской на моем потолке.

Два выстрела, каждый в колено. Нет, я не профессиональный стрелок и неуязвимый герой, во мне тоже пара дырок, но я — вампир, а они нет. Поэтому я могу подойти к стонущим телам и выбить у них оружие, а они могут лежать и страдать. Правда, молча, потому что первое, чему учат в Граильне — прав тот, у кого ствол. А если я прикладываю пистолет к губам, выражая просьбу не шуметь, то надо лежать и не шуметь. Тем более, что сидящий за большим столом пожилой гоблин, вытаращивший сейчас на меня глаза, шишка большая и ждать не любит.

— Молчите, лежите и дышите, — поясняю я оркам, забирая их пушки, а затем обращаюсь к секретарше, — Милая, завари им кофе, я к начальнику. У него видишь, никого нет в кабинете.

Начальник сходу начинает убеждать меня в том, что в своем кресле очутился не зря.

— Ты не человек! — скрипит гоблин, скаля мелкие острые зубы. Он в меру стар, не в меру ушаст, и слишком властно выглядит для администратора, принимающего заявки и проводящего разъяснительные беседы.

— Не важно, кто я, важно — за чем пришёл, — туманно выражаюсь я, проходя в кабинет и выкладывая оружие орков на стол к гоблину.