Дурдом.

Кто-то хочет найти виновных в том, что прос... прозевали серьезное нападение на Город. Надо же кого-то обвинить, себя-то не хочется. Вот и нашли. Лидер повстанческого движения. Серый кардинал отступников. Хранитель казны бывших — аж десять золотых, ха!

Тряхнула головой, прогоняя бред.

Ашхац сочувственно вздыхал рядом, а мне жутко хотелось кого-нибудь прибить.

Хозяйка потопталась и, придавленная, ушла к себе.

— Вы сможете забрать детей из работного дома? — повернулась я к подземнику.

Тот кивнул:

— Не волнуйтесь, Тать, я все сделаю. Бывал там уже. — Ашхац едва заметно поморщился. Думается, работные дома ни в одном мире не являются приятным местом. Что касается изъятия... Добраться до детей тому, кто повелевает камнем, не слишком большая проблема. Проблема их оттуда увести.

— Скажете, что вы от меня. — Я подобрала кусочек бумаги и торопливо принялась рисовать морду кота. Надеюсь, они ее вспомнят. Должны. Мы много раз ее рисовали.

— Тать, вам нельзя идти в тюрьму одной, — решительно заявил подземник.

Я посмотрела удивленно. Как раз мне одной и можно. Нечего множить ряды «заговорщиков». Две женщины выглядят гораздо менее подозрительно. С подземником это уже международный уровень, если считать жителей подземного города отдельным государством.

— Вы вытаскиваете детей и забираете с собой. Потом, если получится, дайте мне знать, что с ними все в порядке. — Я говорила твердо, прекрасно понимая, какой поддержки лишаюсь. — Я пойду в тюрьму и попробую что-нибудь разузнать.

Буду хлопать глазками и канючить: «Дяденька...» Должны же у них быть нормальные мужики, отзывчивые на женские просьбы.

Ашхац неодобрительно поморщился. Я видела, что он готов настоять на своем участии и организовать побег бабули. Вообразила, как мы проходим сквозь каменные стены, как вваливаемся в кабинет начальства, потому как плана тюрьмы у нас нет... Уверена, у охраны найдется чем нас «удивить». А как мы будем выбираться из Города, когда у местных бдительность еще не ослабла после драки с отступниками... Не представляю.

— Отведете детей и вернетесь. Я к тому времени добуду какую-нибудь информацию. Там и решим, что делать.

Уф, кажется, мы достигли компромисса. Вот и ладненько. Разделяться, конечно, плохая идея, как и пытаться сделать все последовательно. Тут у нас задача с волком, капустой и козой. Детей в тюрьму не потащишь, а после побега бабули у нас не будет времени их вытаскивать.

— Тать, как ваше родовое имя? — спросил внезапно подземник.

Хм, имя рода...

— Тать-Ана Корбаль.

Подземник не стал спрашивать о том, где мой род и почему я одна, без мужской поддержки. Прошел в крохотный садик за дом, остановился около валуна, непонятно почему не убранного из-под забора. Видать, чтобы подпирал покосившуюся ограду.

Положил ладонь на камень. Что-то прошептал, и на камне засветился отпечаток ладони.

— Положите руку сюда, — сдвинулся он.

Я повиновалась. Кожу чуть зажгло, свечение погасло, и камень дрогнул, отползая в сторону.

Ашхац сходил за лопатой, углубил ямку.

— Оставьте рюкзак здесь и кошелек тоже.

Разумное решение.

— Здесь достаточно монет, чтобы заплатить за свидание. — Другой кошелек, потоньше, Ашхац протянул мне. — Камень откроется на прикосновение вашей ладони и имя рода.

Ух ты! Сейф местного пошиба, еще и с биометрией.

Я положила рюкзак в ямку, добавила к нему свой кошелек с шеи. Камень послушно заполз сверху. Еще и покрутился, словно устраивающийся на лежке зверь. Все. Ценности в сейфе, пора на дело. Без поддержки стражей будет непросто, но пора начинать действовать без оглядки на чужие силы.

Ашхац довел меня до тюрьмы и торопливо, не прощаясь, ушел в сторону. Время посещений заканчивалось и в работном доме. Надо было торопиться и мне.

Я стояла под стеной какой-то лавки, осматривая цель. Что сказать... Неплохо придумано. Часть высокого каменного здания унылого серого цвета была за городской чертой, переползая через стену и продолжаясь где-то в Городе. То есть один вход для белых господ, второй для черни, ибо закон нарушают и те и другие.

Внушительные ворота были гостеприимно распахнуты, народу вокруг практически не было, что навевало нехорошие мысли... Впрочем, скорее всего, навещать арестантов здесь предпочитали с утра.

Ладно. Рискнем. И я походкой на сто процентов уверенного в своих действиях человека двинулась к тюрьме.

— Простите, уважаемый...

Скучающий солдат в знакомой мне серой с красным форме — бегали мы от таких в серой зоне — оторвался от изучения каменной плиты у себя под ногами, посмотрел на меня выжидательно.