Шрифт:
— Дорогой мэтр Рознер, — сказала Ревекка Браун проникновенным голосом, и у меня голова пошла кругом, — давайте обсудим это завтра вечером, если он у вас свободен. Вы позволите мне пригласить вас на ужин?
— Вы — меня? Я хотел пригласить вас…
— Я пригласила первая, значит, инициатива за мной. Отель «Плаза», розовый зал, семь часов вечера — вас устроит?
— Конечно! — воскликнул я с большим энтузиазмом, чем следовало бы, и сидевший напротив меня Бертон насмешливо поднял брови.
— До завтра, — сказала Ревекка Браун и оставила меня наедине с телефонной пустотой.
— Я так понял, что от апелляции «паломники» отказываются, — сказал Бертон, принимаясь за десерт. — Странный народ, как ты полагаешь? Потратить такие деньги и не идти до конца…
— Они считают, что дошли до конца, — вздохнул я. — Видишь ли, глас народа для них — глас Бога. Народ — это присяжные, а Бог…
— Да, кто для них Бог?
— Об этом мы поговорим завтра с моей клиенткой.
— Ты уверен, что будешь говорить с ней о Боге, а не о том, как продолжить ваши отношения?
Я положил вилку, вытер салфеткой губы и сказал твердо:
— Пожалуйста, Ричард, не нужно касаться вопросов, которые не связаны с нашими совместными делами.
Бертон кивнул:
— Похоже, ты серьезно вляпался, Дин, — сказал он, чуть заметно улыбаясь. — Извини. Если бы я имел возможность поговорить с этой женщиной…
— Но у тебя такой возможности нет, — отрезал я, у меня не было желания развивать эту тему.
Рик покачал головой — наверняка остался при своем мнении, которое меня в тот момент совершенно не интересовало.
Ужин закончился в молчании. Только после того, как мы выкурили по сигаре в курительной комнате, Бертон сказал:
— Еще раз извини, старина. Просто мне стало обидно за тебя…
— Все в порядке, — прервал я. — Не первое наше дело и не последнее.
— А если, — произнес Бертон, поднявшись с кресла, — Бойзену удастся выполнить задание? Он, видишь ли, профессионал. Три года в спецназе, был в Сомали, Панаме…
— Час назад ты спросил меня, верю ли я этой чепухе!
— Однако ты в нее веришь!
— Нет. Но все-таки интересно, какое оружие собирается прихватить с собой Бойзен на тот свет. Проблема в том, что никто не заплатит за это расследование.
— Заранее — никто, — согласился Рик. — А потом? Сведения можно продать…
— Без меня, — сказал я. — И тебе не советую.
Мы пили легкое вино, танцевали, я болтал чепуху, вспоминал анекдоты времен собственной молодости, которые почему-то смешили Ревекку больше, чем шуточки Барри Лена, комика с канала CBS, которые я случайно запомнил и не преминул рассказать. Ревекка смотрела на меня своими серо-зелеными глазами, и мне очень хотелось думать, что она, так же, как и я, забыла о связывавшем нас деле, о том, что процесс мы проиграли и что в понедельник судья Арнольд приговорит, скорее всего, Бойзена к смертной казни.
Без пяти девять у меня в кармане зазвонил телефон, и я мгновенно вернулся из романтической дали в заполненный людьми полутемный зал ресторана.
— Извините, — пробормотал я.
— Адвокат Рознер? Это комиссар полиции Дорсон Эшер, шестнадцатое отделение. У меня неприятная новость. Вы можете говорить?
— Да, — сказал я, прижимая трубку к уху.
— Вы хорошо знали Ричарда Бертона, частное детективное агентство «Бертон»?
— Конечно. Комиссар, что произошло?
— Тогда нам понадобится ваша помощь. Вы можете к нам приехать?
— Что случилось, комиссар?
— Бертон погиб.
— О нет! — воскликнул я и опустился на стул напротив Ревекки, старательно делавшей вид, что ее не интересуют мои профессиональные разговоры.
— Хорошо, комиссар, — сказал я, — буду через полчаса.
— Через полчаса? — спросила Ревекка. — Вы хотите меня покинуть?
— Бертона убили, — вырвалось у меня.
В полицию Ревекка поехала со мной, наотрез отказавшись оставлять меня одного. Мы молчали, но разговор наш продолжался мысленно, Ревекка сидела рядом, изредка поворачивала голову в мою сторону, и я понимал, о чем она в это время думала. Я отвечал на ее невысказанные вопросы и задавал свои, и получал ответы, и почему-то знал, что наш диалог не был игрой моего воображения.
«Может, Бертон покончил с собой?»
«Исключено. Его убили».
«Кто?»
«Тот, кто не хотел, чтобы мы искали оружие Бойзена. Может быть, папская гвардия? У вас, у „паломников“, должны быть свои счеты с этими людьми».
«Опус деи? Что у нас с ними общего?»
«Бойзен».
— Бойзен? — сказала Ревекка вслух. Неужели она действительно слышала мои мысли?
— Конечно, — сказал я, заворачивая на стоянку перед полицейским участком. — Это я виноват. Рик хотел поискать оружие… Ну, которым Бойзен собирается убить Дьявола. А я не смог — или не захотел — его отговорить.