— Я готов, — сказал он Маасу.

— Сомневаюсь, — ответил тот.

— Смерти я не боюсь, — ответил Финнеган.

— Я не сомневался в этом ни на секунду. Но здесь тебя ожидает не смерть.

— Что же?

— Твоя любовь.

— У меня нет любви!

Звонкий, чистый смех раздался из-за кучи костей и разнесся по склепу. Из теней выступила элегантно одетая женщина. Поднятый меч Финнегана опустился на землю под собственным невероятным весом.

— Привет, Финн, — улыбнулась Боа.

— Ты не можешь быть ею, — произнес Финнеган. Его голос дрожал. — Она умерла. Я держал ее в своих руках.

— Знаю. Я была там.

— Нет!

— Мне казалось, ты будешь счастлив…

— Если бы ты была настоящей…

— Помнишь письмо, которые ты нашел? Оно было написано твоим дедом с поля битвы на острове Частного Случая, во время последней войны. Письмо твоей бабушке. Ты читал мне из него отрывок.

— Продолжай, — ответил Финнеган тише.

— Там была часть, которая тебя злила: в ней твой дед рассказывал, что происходит после смерти. Ты считал, что он ошибается. Ты говорил, что это эгоистичное письмо, и твой дед не думал, как эти слова повлияют на того, кто его прочтет. Ты был такой злой и хотел, чтобы дед узнал, что ты чувствуешь.

— Да. Помню. Но я не мог ему сказать, поскольку он был мертв.

На лицо Боа вернулась улыбка, сияющая, как всегда.

— Ты пытаешься обмануть меня, Финнеган Фей. Хочешь меня поймать, верно?

— Не понимаю, каким образом.

— Ты знаешь, что он не был мертв. Когда ты читал мне письмо, он был еще жив.

Оба слушателя, человек и дракон, пораженно смотрели на нее.

— Ладно, — сказал Финн. — Это ты. Хотя не знаю, как такое возможно.

— Я думала, ты будешь рад меня увидеть.

— Ну… понимаешь ли… ты была мертва. Я жил, уверенный, что ты умерла и похоронена в королевском мавзолее на острове. А ты, оказывается, жива-здорова.

— Нет. Я была пленницей. Но я сбежала. — Ее улыбка превратилась в смех. — Я сбежала, Финн! И вернулась, чтобы любить тебя.

Финнеган попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло.

— Просто это кажется невозможным.

— Конечно, кажется. Но вчера тебе бы и в голову не пришло, что наступит день, когда небо почернеет, и все звезды исчезнут.

— Поэтому ты здесь? Это ты сотворила?

— Уничтожила звезды? — переспросила она. При этих словах в самом ее существе произошли какие-то изменения. В ней зажегся огонь, отбросивший ослепительный свет. Он появился на ее коже, в ее глазах, в горле. — Думаешь, я на такое способна, Финн? Погрузить мир во тьму? — Она склонила голову, словно дикое животное, готовящееся к прыжку. — Ты… действительно так считаешь?

— Я не знаю, на что ты способна, — ответил Финнеган. — Откуда мне знать?

— Потому что я — твоя принцесса.

— Перестань так говорить.

— Но это правда. Взгляни на меня, Финн! Да посмотри же! Разве я — не та самая женщина, на которой ты собирался жениться?

— Слишком та, — ответил он, немного отвернувшись и глядя на нее искоса, как будто желая разрушить притяжение совершенства и увидеть то, что скрывается за ее красотой. Но это не помогало. Он был вынужден спросить:

— Как я могу верить в то, что вижу, если не понимаю, как это случилось?

— Прикоснись ко мне, Финн, и я тебе скажу. — Она улыбнулась шаловливой улыбкой. — Обещаю, что не превращусь в чудовище, когда ты до меня дотронешься. — Она направилась к нему, поднимая руку и протягивая ладонь. — Пожалуйста, Финн. Я тебя умоляю. Я так долго ждала.

— Где ждала? Кто держал тебя в плену?

— Коснись меня, и я тебе все объясню. Давай. Я вернулась, чтобы быть с тобой, Финн. Разве одно прикосновение способно навредить?

— Не знаю.

— Нет, не способно, — сказала она. — Вот, смотри. — Она взяла его за руку. — Я настоящая. Живая.

Наконец, Финн улыбнулся и провел рукой по ее ладони; большой палец нежно коснулся косточки ее запястья. Он почувствовал, как в ее венах пульсирует кровь. И тогда, как и обещала, Боа рассказала ему все, насколько это было возможно. Пока гости на свадьбе наблюдали за битвой между Финнеганом и драконом, женщины Фантомайя приблизились к ее мертвому телу, завладели душой, перенесли ее через границу между Абаратом и Иноземьем и спрятали в утробе женщины, которая вот-вот должна была родить.