в голосе Райвина звучало веселье. — Значит, я бы взял ребенка, которым ты был готов пожертвовать.

— Как ты мог, отец? — Лагина плакала.

Комната казалась одновременно слишком большой и слишком маленькой. Все, что произошло с тех пор, как прибыл Райвин, слилось воедино. Мой отец с самого начала поощрял меня быть с послом. Он отправил меня с ним наедине. На нас напали, но он попросил меня сделать больше. Продолжать преследовать посла. Зачем ему это делать? Как он мог так легко пожертвовать мной? Я думала, что я ему небезразлична.

Я отступила назад, когда миллион взаимодействий с моим отцом пронеслись в моей голове. Всегда добрый, всегда понимающий… пока я подыгрывала. Действительно ли так было всю мою жизнь? Я сделала то, о чем он просил, и была вознаграждена его любовью. Ни одна из моих сестер не должна была выступать перед ним. Пока я служила своей цели, он позволял мне поступать так, как я хотела.

Как долго он это планировал? Как я могла не заметить знаки?

— Ты спланировал все это. Ты даже не думал, что победишь. Ты с самого начала был готов отправить меня на верную смерть.

Я была ошеломлена. Моя грудь сжалась, а зрение затуманилось, поскольку предательство росло, пока все, что я могла видеть, не было разочарованным выражением лица моего отца.

— Это была вынужденная авантюра, — сказал он. — Кровь и соль.

— Вы, люди, и ваша кровь, и соль, — прошипел Райвин. — Ваша кровь слаба и вероломна, и море никогда не защищало вас. Оно склоняется перед нами. Оно поглощает ваши корабли, разрывает вашу плоть, разрушает ваши берега. Вы боитесь его, но взываете к нему как к своему спасителю. Во многом так же, как вы молитесь богам. Вы для них ничто. Пешки. Развлечение.

— Стража! — возвал мой отец.

Ворвались еще стражники, но они мгновенно рухнули, клочья теней исчезли с их упавших тел. Райвин даже не пошевелился.

— Покиньте это место. Возьмите ее и уходите. Я и мои советники изучили этот договор. Он нерушим, и я знаю, что вы не сможете причинить мне вреда. Вы не можете нанести ответный удар по моей семье или Атосу. Если вы это сделаете, договор недействителен, и ваш король потеряет все, что он получал от нас.

Мое сердце разбилось вдребезги. Так было в договоре? Если это было так, Райвин был прав, когда говорил, что он благоприятствует людям. На это надеялся мой отец? Что делегация Коноса нанесет ответный удар и нарушит договор?

Крошечный огонек надежды затрепетал в моей груди. Может быть, все это было азартной игрой, и мой отец рассчитывал на это. Тогда я была бы свободена. Это освободило бы нас всех. Он знал, на какие жертвы я готова пойти ради своего народа.

— Ты, как никто другой, знаешь, что я не нарушу договор, — прошипел Райвин. — Ты давил на нас раньше, и мы никогда не сдавались.

— Тогда уходи. Забирай своих трибутов, забирай Ару и убирайся из моего королевства, — сказал мой отец холодным, бесстрастным тоном.

— Ты использовал свою дочь, не думая о ней.

Райвин покачал головой.

— И ты называешь меня монстром.

Нахмурив брови, я посмотрела на своего отца в ожидании какого-либо ответа. Любого доброго слова или признака сожаления. Его не было.

Всегда ли меня рассматривали как инструмент для получения того, чего он хотел? Всегда ли он намеревался выбросить меня, как только это послужит ему на пользу? Меня затошнило. Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я думала, что что-то значу для него. Я думала, что что-то значу. Но он даже не мог взглянуть на меня.

Мои сестры взывали к нашему отцу, умоляя его передумать. Умоляли его остановиться. Слезы текли по моим щекам. Они не были виноваты в этом. Они понятия не имели, что планировал мой отец.

— Трибуты будут погружены на корабль сегодня вечером, — сказал Райвин.

— Конечно, — ответил мой отец.

Я подняла глаза, удивленная поворотом в разговоре. Райвин собирался оставить это так? Я даже не знала, забирали ли они четырнадцать или сто. От чувства вины у меня скрутило живот, когда я поняла, что даже не подумала о том, что с ними будет. Там уже было так много мертвых, и если мы не подчинимся, они полностью уничтожат нас. Количество трибутов было невообразимым теперь, когда я знала, насколько хрупким был наш город в руках фейри.

— И я заберу твою дочь. Но не Ару.

Райвин посмотрел в сторону дверей, где ждали Морта с моими сестрами.

Я перестала дышать.

ГЛАВА 27

— Нет, — приказал мой отец. — Ты заберешь Ару. Это не подлежит обсуждению.

— Я пойду.

Мой голос наконец вернулся, и я заставила себя придвинуться ближе к послу.

— Это не твой выбор, принцесса, — сказал Райвин.

— Пожалуйста, в этом нет необходимости. Я с радостью пойду вместо своих сестер, — сказала я.