Шрифт:
– Осторожно!
– восклицаю, вздрогнув от страха.
– Он укусит!
Но песик не осмеливается. Обнюхивает его руку и вдруг, высунув язык, начинает облизывать ее.
Ян усиливает захват на шее щенка на несколько мгновений и отпускает. Я, все это время почти не дышавшая, жадно затягиваюсь воздухом.
Поднявшись на лапы, Шерик тут же прячется за мои ноги.
– Не жалей его.
– говорит Литовский, угадав мои намерения.
– Собака должна уважать своего хозяина.
– Я понимаю, да... Он бы привык со временем.
Глянув на массивные часы на запястье и коснувшись козырька черной бейсболки, Ян сует руки в карманы и поворачивается к кусту розы.
Я тоже на него смотрю, пытаясь представить, что вижу его глазами Лютого.
Красивый. Аккуратно подстриженный, с глянцевой сочной листвой и яркими плотными бутонами.
– Давно он здесь растет?
– спрашиваю с целью заполнить образовавшуюся паузу.
– Не знаю. Не помню, чтобы видел его до... тебя.
– Я сразу заметила... он даже тогда цвести пытался.
Так непривычно.
Стоять рядом с ним и говорить ни о чем. Видеть его при свете дня.
Он такой высокий и мощный по сравнению со мной - моя макушка немногим выше его плеча, плечевой пояс необъятный.
Таких, как он, я и не встречала никогда. Мужчина - жесткий, непоколебимый, суровый. Пугающий.
Если бы не охрана и этот забор, меня бы выкинуло из его орбиты уже на первом повороте. Я слишком беззащитна, чтобы выдерживать его тяжелую ауру. Хочется или нестись от него со всех ног, или прижаться всем телом, компенсируя свою слабость его громадной силой.
До Лютого физически Никита был самым привлекательным для меня. Самый симпатичный из всех моих знакомых. Всегда чисто одет, гладко выбрит и с модной стрижкой. Высокий, стройный, уверенный в себе.
Сейчас я вспоминаю его, и мне становится смешно. Рядом с Яном он бы выглядел, как цыпленок рядом с ястребом.
Я и вовсе мошка.
Незаметно сглатываю. По телу проносится нервная рябь.
– Шерик!..
– зову щенка, когда тот снова теряется в зарослях высокой травы.
Он тут же выскакивает и стремительно несется ко мне. Кружит вокруг моих ног, полностью игнорируя Яна.
– Идем.
– говорит он, опуская ладонь на мою спину в область между лопаток.
От места соприкосновения его руки с моим телом расходятся горячие волны, от затылка по плечам рассыпаются мурашки.
– Нужно Шерхана в вольер отнести.
– Приучай его к послушанию.
– проговаривает Ян ровным тоном.
– Он не карманная собачка, чтобы его на руках таскать.
– Он долгое время беспризорником был...
– начинаю защищаться, но он разворачивает меня лицом к корпусу и вдруг издает короткий свист.
Шерик, поставив уши в стойку сначала замирает, а потом начинает нас догонять.
Послушно трусит за нами, пока мы идем вдоль торца строения, пересекаем передний двор и подходим к вольеру.
Все это время рука Яна жжет спину как горячий камень. По ногам растекается слабость.
– Укажи ему на место.
– велит он негромко.
Я открываю дверцу и отхожу в сторону.
– Шерик, место!
Но щенок припадает на передние лапы и начинает вилять хвостом, очевидно решив, что я играю с ним.
– Повтори, но жестче.
– Место, Шерик!
– добавляю в голос стали и хмурю брови.
Шерхан вдруг выпрямляется и, прижав уши к голове, понуро идет в вольер.
Я тут же закрываю за ним дверь и довольно улыбаюсь.
– Молодец! Умница!..
– Его можно обучить простейшим командам.
– предлагает Ян, обнимая меня за плечи одной рукой.
– Он не глуп.
Воздух застревает где-то между легкими и трахеей, чувствую, как пунцовеют щеки.
– Не глуп. Это он нашел тебя у реки.
– Я помню.
– усмехается Лютый.
– Жестко подставил свою хозяйку.
Глава 41
Вчера я спросила у Яна, можно ли мне принимать ванну. Не будет ли это расточительством - использовать такое количество воды. Вместо ответа он одарил меня таким взглядом, что я покраснела до корней волос.
Сняв колпачок с бутылки с пеной, нюхаю содержимое. Пахнет приятно, как дорогие духи.
Плеснув немного в набирающуюся водой ванну, читаю этикетку.