– Фрейлейн Лота, - Скорин осуждающе покачал головой, - начальство не осуждают и не обсуждают. Вы можете звонить или не звонить, но не надо говорить со мной об указаниях барона Шлоссера. Тем более со мной, - многозначительно закончил он, остановил машину у аптеки.
– Вы позвоните?

– И не подумаю.
– Девушка кокетливо прищурилась.
– Не разыгрывайте уставного сухаря, капитан. Вам не идет. И почему это именно с вами, - она сняла с его рукава воображаемую пылинку, - я не должна говорить о бароне?

Скорин пожал плечами, достал пачку сигарет.

– Я не вашего ведомства. Народная мудрость гласит: чем меньше знаешь, тем дольше живешь. Курите, пожалуйста.

– Спасибо.
– Она аккуратно вынула сигарету.
– Барон тоже вечно повторяет пословицы.

– Так мы едем?
– спросил Скорин.

– Конечно.

– А майор?..

– Барон?
– Девушка рассмеялась.
– Не смешите меня, капитан. Мне кажется, что барон еще не заметил, что я другого пола.

– Я заметил.
– Скорин поклонился.

– О, да!
– Лота пренебрежительно махнула рукой.
– Вы тоже ненормальный. Ваша невеста, капитан...

– Лота...
– перебил Скорин.
– Прошу вас, фрейлейн Лота, давайте поговорим о другом. Например, почему вы не удивились, увидев меня в машине?

– Я еще вчера узнала, что вы взяли напрокат машину. Ищете невесту. Господин майор с большим уважением отозвался о вашей преданности.

Скорин не ответил. Знает ли эта арийка с бронзовыми волосами, с золотистым пушком на точеной шее, что ее соотечественники сжигают людей? Живыми закапывают в землю. Расстреливают и вешают стариков и детей. Скорина охватил озноб, на теле выступила испарина. Он посмотрел на дорогу. Зачем беспокоиться и волноваться, если выбора все равно нет? Он должен пройти до конца, и каждый в этой борьбе дойдет до конца. Иного пути нет. Стало холодно и спокойно.

Скорин чувствовал, что Лота наблюдает за ним. Какая роль отведена ей в игре Шлоссера? Девушка соврала, когда сказала, что Шлоссер не обращает на нее внимания. Сейчас она вспоминает все, что наговорила, проверяет себя. Считает себя очень умной и хитрой.

Он вспомнил полутемный тихий кабинет управления, майора Симакова. Майор прав - путь к Шлоссеру только один, и лучшего не будет. Надо кончать самодеятельность, принимать вариант майора, вариант "Зет". Что же, барон, ты используешь против меня женщину? Посмотрим, чьим союзником она окажется. Скорин повернул машину в сторону конспиративной квартиры. Сейчас хозяина нет дома, но высокого худого офицера могут увидеть соседи... Тем лучше, черт возьми!

– А вы не очень любезный кавалер,- сказала Лота.
– Мне скучно.

– Вы знаете, Лота, я все не решался попросить вас...
– Скорин свернул на улицу Олеви, где находилась квартира, остановил машину у маленького кафе по соседству.
– Выпьем по чашке кофе, возможно, я решусь и попрошу вас об одном одолжении.

– Вы, интриган, Пауль. Надеюсь, вас можно называть по имени? Девушка вышла из машины. Скорин взял ее под руку, распахнул дверь кафе.

Кафе - четыре столика и стойка. За стойкой полная хозяйка в белоснежном фартуке. За одним из столиков двое пожилых мужчин в матросских робах и в высоких резиновых сапогах. Видимо, немцы заходили в кафе редко, так как хозяйка удивленно подняла брови, но тут же вышла из-за стойки и церемонно поклонилась.

– Где мы сядем?
– спросил Скорин.

Лота оглянулась, брезгливо поморщилась.

– А здесь чисто, Пауль?

– О да! Эстонцы очень чистоплотный народ, - ответил Скорин, снял фуражку и подал девушке стул.
– Прошу.

Скорин заказал два кофе и сбитые сливки с вареньем для Лоты. Затем, извинившись, что вынужден на минуту оставить девушку, быстро вышел из кафе. Он свернул во двор, слава богу, у него есть ключ от черного хода, вошел в свою квартиру. Как Скорин и рассчитывал, хозяин был на работе. Сдвинуть кровать, вынуть чемодан с рацией было делом одной минуты. Приведя все в порядок, он запер квартиру, вышел на улицу. Положив рацию в багажник автомашины, вернулся в кафе. Когда Скорин вошел, Лота выясняла у хозяйки способ приготовления сбитых сливок. Записав рецепт в блокнот, она повернулась к Скорину.

– Приличная вежливая женщина.
– Лота удивленно оглянулась, после небольшой паузы спросила: - О чем вы собирались просить меня?

– Не знаю, насколько это удобно фрейлейн.

– Еще фронтовик.
– Девушка фыркнула.
– Смелее, капитан!

– Видите ли...
– Скорин замялся, затем, словно решившись, продолжал: - Я собираюсь съездить на один хутор, сорок километров к югу. Вы не согласитесь поехать со мной?

– Искать пропавшую невесту?
– Лота рассмеялась так громко, что один из моряков повернулся, удивленно на нее посмотрел.

– Не надо, Лота... Прошу вас...

– А что?
– Девушка встала.
– Поехали. Это даже интересно. Я никогда не разыскивала пропавших красавиц. Надеюсь, ваша невеста красива?..

На следующее утро, как обычно в восемь часов, Шлоссер вошел в свой кабинет, сев за письменный стол, начал разбирать почту. Майор вскрыл конверт с берлинским штемпелем, вынул из него справку полицей-президиума и фотокарточку Скорина. В справке сообщалось, что такого-то числа тридцать девятого года удостоверение личности за таким-то номером было выдано Паулю Кригеру... Шлоссер повертел фотокарточку Скорина между пальцами, отложил в сторону. Вызвав начальника канцелярии, он распорядился, чтобы поторопили ответы из Берлинского университета и госпиталя. Через несколько минут принесли не поддающуюся расшифровке перехваченную радиограмму.