Пистолет щелкнул дважды, и он просто покорно ждал. С третьего раза раздался выстрел, и пуля попала ему точно между глаз. Он умер мгновенно, мешком повалившись на пол, и его голова оказалась между ногами Лени Фонтане.

Катрин Кляйншмидт подошла к нему, поцеловала в последний раз, после чего вытерла о платье рукоятку пистолета и вложила любимому в руку.

Йенс вспотел и запыхался.

Он осмотрел все вокруг, но так и не нашел прохода в подвал. Комиссар знал, что искать следует там, потому что выстрел донесся оттуда, и если в доме имелся доступ к каналу, то не иначе как из подвала. Он выломал две двери, но за ними оказался лишь склад, из которого не было другого выхода.

В конце концов Йенс выбежал обратно на улицу и отыскал проход к каналу.

Там он увидел байдарку из тоннеля под домом на Айленау.

И пакрафт Ребекки.

Фредди здесь!

Теперь сомнений не оставалось.

Дверь в конце причала оказалась открытой. Йенс пробежал по коридору, через вторую дверь, и оказался в подземном доке, откуда был доступ к каналу. Попытался сориентироваться, но в темноте это оказалось непросто.

В тот момент, когда Йенс обнаружил следующую дверь, она распахнулась, и в проеме показалась Эллен Лион. Она выглядела побитой и потерянной.

– Не двигаться! – крикнул Йенс и направил на нее пистолет.

Он не мог поверить, что снова целится в человека.

Эллен Лион, спотыкаясь, шла к нему и, казалось, не вполне понимала, что происходит вокруг.

– На помощь… прошу вас, помогите… – проговорила она.

Прежде чем Йенс успел что-либо предпринять, за ней показался кто-то еще… Мужчина с залитым кровью лицом, который едва держался на ногах.

Йенс навел на него пистолет, положил палец на спуск, но нажимать не стал.

– Не стреляйте, это я, – с трудом произнес Фредди, и только потому, что кругом царила полная тишина, Йенс сумел его расслышать.

Эллен Лион резко развернулась. Фредди размахнулся и ударил ее железной миской по лицу.

Актриса закатила глаза и медленно осела. Фредди потерял равновесие и без сил повалился на нее.

Йенс надел наручники на лежавшую без сознания Эллен.

– Что произошло? – спросил он Фредди.

Тот тяжело дышал, да и выглядел ужасно… Боже правый, у него недоставало уха!

– Там внутри продавец, у которого я раньше покупал вино. Кажется, он убил Лени… и других девушек.

– Эдгар Кляйншмидт?

Фредди кивнул:

– Да, так его зовут. Быстрее… взгляните на Лени… она внутри… я… я уже не встану… – У него задрожали веки.

Йенс сжал ему плечо:

– Держись, помощь уже в пути. А тебе еще жить и жить, приятель.

Комиссар оставил его и поспешил в подвал. Там его взору предстало жуткое зрелище.

– Четвертый этаж принадлежит тен Дамме, но к происходившему он не имеет никакого отношения, – рассказывал Йенс. – Эллен Лион держала его в качестве любовника – или, точнее, в качестве алиби. Она пока что не высказывалась на этот счет, но, вероятно, они с мужем рассчитывали подставить тен Дамме, если б их вдруг разоблачили. Им принадлежит третий этаж в доме на Айленау. Там они устроили себе доступ к подъемнику, предположительно во время ремонтных работ в квартире. В комнатах, которые сдавал тен Дамме, в датчики дыма были встроены камеры и микрофоны. Управление осуществлялось с двух компьютеров: в квартире Кляйншмидтов и винной лавке. Супруги могли в любое время проникнуть в комнату и оперативно снять аппаратуру… – Йенс покачал головой. – Эти двое всё продумали и тщательно спланировали, прежде чем расправились с Розарией Леоне.

– Розария в самом деле была первой? – спросила хриплым голосом Лени.

Йенс пожал плечами:

– Нам это не известно. И не факт, что мы когда-нибудь это выясним. Катрин Кляйншмидт хранит молчание.

Лени вспомнила ссорившуюся пару в первую ночь на Айленау. Она слышала их, но не видела. Возможно, это и были Кляйншмидты? А ведь она жила с ними под одной крышей. И Вивьен тоже…

При мысли о Вивьен к горлу подступил ком.

– И ради чего все это? – спросила она.

Йенс снова пожал плечами.

– Об этом она тоже не говорит, только повторяет, что за всем стоял ее муж.

Лени задумчиво кивнула. У нее были некоторые мысли на этот счет, но ей пока трудно было говорить – слишком сильно болело горло. Лени понимала, как ей повезло. Эдгар Кляйншмидт, этот торговец вином, который так ей понравился, когда он рассказывал о своих винах, в суматохе не довел дело до конца. Лени сделала вид, что потеряла сознание, и в ту же секунду он отнял руки от ее шеи.

Лени видела, что произошло потом: как актриса застрелила своего мужа, и тот даже не попытался защититься. Он позволил казнить себя, поскольку верил, что любимая последует за ним, – но Эллен Лион этого не сделала.