– Капитан Деймон,- снова сказал Рик в коммутатор.- Управление проверено. Мы готовы стартовать в любое время, как только вы прикажете.

Они услышали ответный вздох капитана.

– Хорошо Рик. Я буду на борту через пять минут.

Они увидели, как фигура в скафандре выпрямилась, оглядывая серо-голубое небо. Деймон вскарабкался по узкой приставной лесенке и, как только блестящая макушка его шлема показалась у входа, сказал:

– Готовьтесь к старту.

Корабль вели автоматы, люди только смотрели в иллюминаторы на удаляющийся туманный шар планеты. Космос выглядел пустым и бездушным.

– Ну, что ж,- сказал Деймон.- Теперь наступят тяжелые деньки.

Они знали, что он имел в виду. Обратное путешествие займет более трех месяцев. Делать будет почти нечего, разве только развлекать друг друга. Это будет трудно, но они справятся.

– Что за черт,- громко сказал Лондон, глядя на Рика.

– Ты что, плачешь?

– Я ничего, не могу поделать с собой,- свирепо пробормотал сквозь слезы Иверс.- Я не знаю, что на меня нашло. Но я чувствую такую дьявольскую печаль, как будто у меня кто-то умер. Фаррел похлопал его по плечу:

– Все о'кэй, малыш,- протянул он.- Я тоже чувствую себя на редкость отвратительно. Должно быть, это связано с изменением давления или с чем-нибудь еще.

– Нет,- сказал капитан.- Это что-то другое. Я чувствую, что что-то произошло или должно произойти. Я тоже не могу ничего объяснить, но это что-то существует.

Они удивленно посмотрели друг на друга, пытаясь увидеть ответ на лицах. Затем Лондон принужденно рассмеялся и сказал:

– У меня появилась идея. Давайте обратимся к старику Чарли Чаплину. Он вытащит нас из этого уныния. Деймон осклабился.

– О'кэй. Как насчет "Огней большого города"? Они установили кинопроектор, и Лондон включил его. Но во время сеанса никто не смеялся.

Опасность они обнаружили днем позже. Это могло случиться и раньше, но никому и в голову не пришло контролировать управление.

Фаррел заметил это случайно.

– Какая у нас скорость?
– спросил Деймон.

– Она увеличивается. Это не соответствует программе полета,- ответил Фаррел.

– Мы наращиваем скорость.

– Значит, приборы врут,- нахмурился капитан.

Он проверил их сам. Отличие в их показаниях было незначительным, но оно было. Это непорядок - корабельная автоматика должна поддерживать строго установленную скорость.

– О'кэй, ребята,- сказал Деймон.- В ближайшие дни скучать нам не придется. Нам необходимо проверить все приборы и механизмы "ГЕНЕЗИСА".

Лондон тяжело вздохнул.

– Да, это работка, капитан.

– Труд облагораживает человека.

Проверка не выявила ни малейшей неисправности в корабельном оборудовании, и Деймон принял другое решение:

– Лейтенант Иверс, ваше измерение скорости лагом дало 144770; на спидометре же 144703. Мы не нашли на корабле никакой неисправности, значит, ошиблись вы.

– Минутку, капитан,- сказал Лондон.- Может быть, все само собой пришло в норму? Спидометр сейчас показывает 144708. Деймон уставился на него.

– Этого не может быть...

– Но это так. Может быть, это какое-то неизвестное нам явление?

– Что за явление?
– сказал Фаррел.- Никогда не слышал ни о чем подобном. А я получил крещение космосом еще мальчишкой.

– Я не знаю,- сказал капитан,- но здесь нет ничего удивительного. Во всяком случае, пока.

Через два дня спидометр показал 144800.

– Ничего страшного,- снова сказал Деймон, громко и натянуто, словно хотел заглушить свой страх.- Расхождение очень незначительно. Мы раньше вернемся домой, только и всего.

Лондон, сидя у корабельного компьютера, чесал затылок и хмурился.

– Может быть, слишком рано,- сказал он.- Если мои вычисления верны, мы будем увеличивать скорость примерно на 0,000009 в час. Если вы построите отношение...

– Я сказал, прекратите. Мы все равно ничего не можем с этим поделать - значит, будем смотреть и ждать.

Они ждали.

Через шестьдесят часов скорость "ГЕНЕЗИСА" увеличилась на одну треть.

Они посмотрели на спидометр. Деймон сказал:

– Ну ладно, мы попали в переплет. Так давайте же не терять головы и искать выход из этого положения.

– Это все Векса,- горько произнес Лондон.- Она нас околдовала.

– Новый элемент,- сказал Иверс, облизывая губы.- Может быть, это он оказывает влияние на наши приборы. Откуда мы знаем, что может сделать неизвестный нам расщепляющийся материал?