Я как раз собираюсь попросить у Фан Лина небольшой тайм-аут, когда слух вновь режет какое-то непонятное завывание — где-то в непосредственной близости. Что удивительно, на этот раз Фан Лин быстро стягивает с себя шлем, хмурится и принимается настороженно вертеть головой по сторонам.

— У вас что, сезон охоты на волков? — спрашиваю я, уперев острие палаша в землю.

Фан Лин замирает. На его лице отчетливо проскальзывает неподдельная тревога.

— Это не волки. — Он мотает головой и машет рукой в сторону крепости. — Нужно уходить, быстро. Это болотники.

— Болотники?

— Члены клана Болотных Псов. Того, откуда... ваше тело.

— А-а. И... что им нужно?

Фан Лин надевает шлем обратно, хватает мешок и фонарь, и, прежде чем ринуться к тропе, по которой мы сюда пришли, произносит медленно и отчетливо:

— Видимо, они как-то прознали о том, что мы вас приютили... Боюсь, что им нужны вы, лорд Грэй. Живым или мертвым.

Странные они ребята, эти болотники. И я еще могу понять, что здесь в порядке вещей устроить резню из-за предателя, ушедшего к соседям... Но зачем раньше времени выдавать свое присутствие звуковыми сигналами?

Я размышляю над этим, пока мы с Фан Лином бежим, что есть мочи, по тропе, а мой левый бок изнывает от регулярных покалываний и режущей боли. Возможно, болотники выдвинулись несколькими группами, с разных сторон, и таким образом «переговаривались», чтобы начать операцию освобождения (ну или захвата) все вместе. Не знаю. Знаю лишь, что следующий раз, когда Фан Лин позовет меня куда-то в пять утра, я пошлю его очень-очень далеко.

Мы продолжаем нестись по петляющей тропе, и с каждым шагом это дается мне все труднее. Я почти ничего не вижу из-за дурацкого сетчатого ведра на голове, а дюралюминиевый палаш неприятно тяжелит руку. Может, стоило оставить его на площадке, а не тащить с собой? Однако Фан Лин несется вперед с мечом в руке, а своей головы у меня нет — так что я следую его примеру.

— Грэй, быстрее! — кричит Фан Лин, обогнавший меня метров так на десять.

К сожалению, вместо ускорения мне приходится замедлить шаг, чтобы хоть чуть-чуть отдышаться — иначе, боюсь, мои легкие вырвутся наружу и покинут мое бренное тело.

— Не... — Голос мой похож на предсмертный хрип. — Не могу...

— Они захватят вас в плен, а потом четвертуют!

А, ну так бы сразу и сказал, мотиватор хренов. Если бы я только еще мог объяснить эту не самую завидную перспективу своему телу...

Я чуть поворачиваю голову и вижу, как на периферии зрения уже маячат приближающиеся сзади силуэты с оружием — и, подозреваю, что, в отличие от нас, с оружием настоящим. Надеюсь, хотя бы не с огнестрельным — таких сюрпризов я не переживу.

Выжимая из себя все, что только можно, я возобновляю бег. Где-то глубоко внутри меня еще теплится надежда на то, что Фан Лин ошибся. Что это не болотники, желающие меня четвертовать, а перебравшие со спиртом ролевики.

Впрочем... тут еще вопрос, какой из двух вариантов лучше.

Тропа теперь идет под небольшим уклоном вверх, и бежать становится еще труднее. В какой-то момент Фан Лин резко свистит — пронзительно и громко. Возможно, это что-то вроде сигнала для тех, кто остался в крепости?

Темный силуэт внезапно выныривает из деревьев наперерез Фан Лину. Кажется, на его голове надета маска какого-то зверя, а в руке копье. Болотник выстреливает копьем в сторону Фан Лина, но тот проворно отскакивает в сторону и бьет палашом по неприкрытой шее оппонента. Болотник отшатывается, и Фан Лин с разворота лупит с ноги по его груди, отбрасывая прочь с тропы. В этот же момент я слышу за спиной грохот шагов. Обернувшись, вижу троих болотников, с копьями наперевес; где-то вдали за их спинами маячит еще с десяток бегущих теней. Сколько их всего? Десятки? Сотни?..

— Я задержу их, лорд Грэй. — Фан Лин становится посреди тропы, лицом к приближающимся врагам. Его голос звучит отстраненно и максимально безэмоционально. — Бегите в крепость.

— Что? Я не...

— Это приказ вашего наставника. Бегите!

Я делаю глубокий вдох. Мне решительно не нравится вся эта ситуация, но еще меньше мне нравится перспектива бежать прочь, зная, что Фан Лин будет рисковать здесь жизнью. Даже с учетом того, что я не питаю особой симпатии к этому парню, это все равно как-то неправильно. С другой стороны... Нельзя не признать очевидного — я действительно не воин. По крайней мере, пока что. У меня нет выносливости, нет навыков, нет опыта — а на одном энтузиазме и вере в самого себя, к сожалению, далеко не уедешь. И будет действительно глупо остаться здесь, чтобы по итогу угодить в плен — в этом случае жертва Фан Лина уж точно окажется напрасной.

Скрепя сердце, я киваю Фан Лину (пусть тот не может видеть мой кивок), и бросаюсь вперед по тропе. Он остается там, прикрывать мое бегство — один против троих на узкой тропе, с дюралевым мечом против настоящего оружия. Через несколько секунд я слышу лязг оружия, но заставляю себя не оборачиваться. Будь что будет, Фан Лину я уже ничем не помогу.

Мой бок изнывает от режущей боли, а второе дыхание почему-то не спешит открываться, хотя, казалось бы, сейчас для этого самое время. Несмотря на это, я стараюсь заставить себя быть оптимистом. Кажется, до крепости остается метров триста, не больше. И, судя по многочисленным огням на стенах и в окнах, там уже знают о нападении. Отлично. Остается лишь...