– Отчасти прав. Попробую объяснить. Я не знаю, как этот процесс происходит у других пишущих прозу людей – не общался ни с одним из таких, но я, например, перед тем как начать излагать свои мысли на бумагу, то есть когда настраиваюсь на этот процесс, явственно чувствую, что нахожусь внутри некоего кокона, что-ли, и в этот момент всё, что вскоре напишу, от меня ещё скрыто. Ну, то есть – я внутри какой-то оболочки, а то, что предстоит описать, распростёрто вокруг этого «ограничителя». Первые слова и предложения идут коряво, складываются между собой тяжело. И всё это происходит чертовски трудно для меня. Но, через некоторое время происходит «прорыв», и я оказываюсь вовне, кокон рвётся, мне становится лучше видно происходящее там, мысли выстраиваются ровно, по линейке, и я просто иду вперёд, и подбираю их. В некоторых случаях происходящее «там» настолько захватывает меня, что сознание целиком переходит «туда», и связь с текущей в этом мире реальностью рвётся. В случае с этим рассказом, да и с остальными, что я раньше написал, всё в процессе, окончания не видно, и что произойдёт с героями дальше, я не имею представления. Честно говорю – не знаю. Я, также, как и читатель, не догадываюсь о дальнейших мыслях и действиях персонажей. У них своя, отдельная от меня жизнь. Иногда они совершают неожиданные поступки. А когда происходит остановка в сочинительстве, я опять возвращаюсь в свой кокон, и всё, мною же написанное – становится вещью в себе. Вот поэтому ты правильно подметил – сейчас этот рассказ мне также непостижим, как и тебе.

Филипп удивлённо заметил:

– Ну и ну… Никогда так о писательстве не думал.

Сёчин кивнул:

– Да не ломай голову, я сам до сих пор не знаю, откуда это берётся. Ладно, вот ещё что нужно отметить – всё объединяет субстанция под названием Греналин. Заметил?

Филипп пожал плечами:

– Да вроде.

– Ну что значит «вроде»? Ты что? Соберись! Смотри – Аристарх объясняет мальчику, что о переходе на «ту» сторону нужно попросить Греналин, Потом, в старинных текстах, что тебе «агент» принёс, тоже говориться о Греналин. Помнишь? Ну – «Греналин охраняет мост, нужно найти поляну Греналин. Потом проглотить одну горсть». Вспомнил?

Филипп согласился:

– Конечно, помню. Тогда уж нужно добавить, что об этой субстанции я слышал от нашего общего знакомого – Алоизия. Помните, я вам о нашей с ним встрече рассказывал? Он мне давал из бутылька понюхать. Сказал ещё, что это древний шумерский рецепт. То есть, получается, что эта трава – реальность?

– Похоже. Может, где-то и растёт… Судя по текстам того древнего Филиппа – да. Слушай, вот же совпадение, а? – Столько человек с одним именем собралось!

Копарь усмехнулся:

– Да уж…

– Ну и продолжу – судя по старым текстам для того, чтобы попасть в Загорье – нужно как раз эту траву и найти!

– Так я как раз об этом и хотел поговорить! – при этих словах Филипп хлопнул ладонью по колену, – Сделаю предварительную вылазку.

– А с кем хочешь пойти?

– Один, конечно, – улыбнувшись, Филипп добавил, – Сказано же в послании: «Путь этот можно пройти только в одиночку, налегке, без груза в руках». У меня как раз и груза особого не будет, только рюкзак небольшой.

Сёчин покачал головой:

– Нет, подожди, подожди, дорогой – всё-таки одному в лес нельзя. Никак нельзя! Мало ли, что там написано.

– Филипп Андреевич, вот посмотрите сами – у меня от отпуска остаётся, если считать от завтрашнего – три дня. Опыт в таких походах есть – мы с Серёгой не один раз вылазки в заброшенные деревни совершали. Схожу, ничего со мной не случится. Думаю, что за день обернусь. Машина не нужна – на рейсовом автобусе доеду до точки, я уже высчитал, где это, и по компасу пойду. Амуниция у меня нужная вся есть. Одного дня мне вполне хватит. Как выйду от вас, сразу поеду до автовокзала, билет возьму.

– А вот этот друг – Сергей, ты сказал? Он может присоединиться?

– Да нет, его в городе нету, у него работа, можно сказать – вахтовая. Сейчас как раз в отъезде. Да ничего страшного – одному даже удобнее ходить, канители меньше. Я ведь далеко не собираюсь. Пробью по прямой километров пятьдесят, меток наставлю, и назад. Связь от трассы есть. И вообще – мне уже до трясуна интересно, что там можно найти. Загорье – место легендарное, почти мифическое. И люди там жили, я уверен. Ведь всё целое должно быть, подумать только! Туда никто не ходил, возможно, что и несколько веков! Представить трудно. Может быть, давным-давно география была немного другой, и туда существовала дорога, ну или, тропа. А может, Холмушка была полнее, и уровнем выше – добираться то проще. Сейчас ландшафт кардинально другой.

– Может оно и так, но одному в тайгу идти? Даже не знаю. У тебя ружьё есть?

– Нет, ружья нету – не охотник я, да и не голодаю, в общем, не люблю этого. У меня в экипировке «Анти-зверь» газовый, на шестьсот пятьдесят милей, потом «Сталкер» сигнальный, к нему патронов куча, и фальшфейер – уж огня все бояться. Да не собираюсь я там блудить. Да и не пацан малолетний, прекрасно понимаю степень риска – тайга не парк развлечений.

Сёчин вздохнул:

– Ну хоть это в голове есть.

– Короче, решил – пойду!

– Да я уже понял. Тогда давай так – обязательно возьми с собой какую-нибудь записную книжку, и заведи за правило при любом удобном случае вести записи. Из своего опыта знаю – из головы быстро всё вылетает.

– Я и сам собирался, у меня специальный планшет для этого есть – непромокаемый, в оранжевом чехле.

– И ещё оставь мне контакты, кому позвонить, если что. Извини Филипп, но так положено. И обязательно отметь для меня на карте точку выхода, и план маршрута.