Шрифт:
– Упала.
– Поскользнулась, похоже.
– Голову разбила о раковину насмерть.
– Упокой Господь её душу.
Всё казалось нереальным. Ненастоящим.
– Елизавета! – Голос Анны Степановны раздался над ухом. Классная дама коснулась её плеча, чтобы привлечь внимание: – Елизавета Фёдоровна, уведите Натали отсюда и дайте ей воды, пока с ней припадок не случился!
Вероятно, Свиридова сочла, что Лиза из них двоих единственная оставалась в здравом уме. Но если бы не приказ позаботиться о бедной Наталье, девушка и сама бы лишилась чувств.
Покойников Бельская прежде видела лишь в гробах на похоронах, да и то по большей части издалека. Даже смерть собственной матушки она помнила весьма смутно. Всё, что всплывало в памяти, – это приятный запах горящих свечей в церкви во время отпевания и ажурные белые кружева, которыми украсили гроб. Но то воспоминание виделось ей торжественно-печальным. Будто бы со смертью ничего общего не имело вовсе. В то время как зрелище мёртвой подруги поразило её настолько глубоко, что практически дара речи лишило.
Лиза кое-как встала на ноги и с помощью Анны Степановны подняла с пола рыдающую Наталью.
Вместе они вышли в коридор, где прибавилось учителей и инспектрис. Все спешили на место происшествия. Институтки разошлись по комнатам, однако продолжали с любопытством выглядывать из-за неплотно прикрытых дверей.
Кто-то плакал. Кто-то громко молился.
От их дортуара до ванной комнаты было всего шагов десять. Девушки всегда гордились тем, что у них есть собственное умывальное помещение со всеми удобствами. Но сейчас эти десять шагов показались Лизе каким-то непреодолимым, бесконечным расстоянием. Она даже позабыла о том, что выскочила из спальни в одной ночной сорочке, как была.
– Наташенька, миленькая, ну что же ты, – бездумно бормотала девушка, а сама всё не могла отделаться от образа мёртвой Ольги: её раскинутые в стороны руки, разметавшиеся тёмные волосы, набрякшие от крови, и остекленевшие очи. Эта картина так и стояла перед глазами. – Не плачь, моя душа. Не убивайся. Тебе ведь дурно сделается. Милая. Не нужно.
Они наконец зашли в свой дортуар.
Лиза усадила беспрестанно всхлипывающую Натали на её разобранную постель, которая стояла ближе прочих к двери.
У неё самой дрожали руки, пока она наливала воду в стакан из кувшина. Часть воды выплеснулась на письменный стол. Ещё немного – на ноги и на ковёр.
– Попей, пожалуйста. – Она протянула стакан Наташе и, пока подруга пила частыми глотками, возвратилась к столу, чтобы налить ещё один для себя. – Сейчас оденемся и пойдём к доктору в лазарет, – бормотала Бельская, стараясь привести в чувство скорее себя, нежели Наталью. – Пусть даст тебе успокоительные капли. И мне. Мне тоже надо капли.
Лиза осушила стакан и со стуком поставила его на стол. Только сейчас она вспомнила, что они с Наташей не одни в комнате.
Таня по-прежнему сладко спала, отвернувшись лицом к стене.
– Господи, Татьяна! – Лиза судорожно всплеснула руками. – В толк не возьму, как ты можешь спать в такую минуту!
Наталья выразительно всхлипнула. Уронила опустевший стакан на пол. И рухнула лицом в свою подушку, зарыдав с новой силой.
– Натали, прекрати! Ты заболеешь! Слышишь меня? – Лиза дёрнулась было к ней, но замерла посреди комнаты. – Таня, нельзя же так! Встань! Помоги мне! Не видишь, Наташе плохо! Там Ольга в ванной разбилась насмерть, а Наталья её нашла!
Но Татьяна не реагировала.
Внутри у Лизы Бельской всё будто окаменело.
Девушка метнулась к спящей подруге и принялась трясти её за плечо, дабы поскорее разбудить.
Но Таня попросту перевернулась на спину, как безвольная кукла. Голова откинулась. Лицо её выглядело бескровным, а губы – синюшными. Веки опущены, но вовсе не как у спящего человека, готового в любой момент пробудиться.
Татьяна была холодна и мертва.
Вот она, красавица с пухлыми губами. С русой косой до пояса и звонким, переливчатым смехом. Сегодняшняя невеста. Будущая жена. Лежит без движения. Без какой-либо искры жизни. Разве же может подобное происходить на самом деле? Две беды в один день не случаются. Тем более столь чудовищные. Так попросту не бывает.
Лиза вскочила с кровати подруги, стремясь убраться от трупа подальше. Девушка вскрикнула. Прижала руки к губам, пятясь к окну. Но на полпути ударилась бедром о стул, который не заметила. Эта глупая, ничего не значащая неожиданность оказалась последней каплей.
И Елизавета Бельская лишилась чувств.
Глава 2
Прежде Лизе всегда казалось, что у человека худого и высокого усики непременно должны быть тоненькие. Этакие тараканьи усы. В то время как мужчина тучного телосложения станет носить усы густые, будто у моржа, а к ним в придачу и бакенбардами обзаведётся. Она и представить себе не могла, откуда у неё, благовоспитанной девицы, взялись столь глупые предубеждения. Вероятно, всё из-за пережитого потрясения. Хорошо хоть не слегла с нервным расстройством, как Наталья.