Я не свожу глаз с воды впереди, но ободряюще сжимаю ее руку.

— С Виктором и Иваном все будет в порядке. Не беспокойся о них сейчас, хорошо? — Я имею в виду, что эти парни очень крепкие. Они знают, как держать себя в руках.

Но я понимаю ее беспокойство. Мы, конечно, поганая семья, но тем не менее мы семья.

— Что касается того, кто за этим стоит, я не знаю. Но клянусь, София, я узнаю. И когда я это сделаю, они пожалеют, что связались с нами.

У меня, Ивана и Виктора есть договоренность. Мы знаем свои роли в таких дерьмовых ситуациях. Моя — доставить Софию в безопасное место, а с остальным они разберутся сами. И я им доверяю. Они разберутся, кто за этим стоит, и заставят их заплатить.

Когда мы достигаем берега, тело Софии наконец-то поддается непреодолимому шоку. Она откидывается на бортик, и ее тошнит. Для любого человека это слишком много, особенно для того, кто не привык к нашему жестокому миру.

Я не виню ее. Это не ее норма. Это не то, с чем она должна была столкнуться. Я откидываю ее волосы назад, моя рука уверенно лежит на ее спине.

— Все хорошо, — говорю я ей.

— Нет, не смотри, — бормочет она между рывками.

Я коротко усмехаюсь, но не потому, что это смешно, а потому, что это чертовски человеческая реакция.

— Да ладно, я видел и похуже. — И это правда. В моей работе небольшая рвота — это ничто.

Но я понимаю. Она смущена, потрясена и, вероятно, чувствует сейчас тысячу разных вещей. Я не давлю на нее.

— С тобой все будет в порядке? — Спрашиваю я, понимая, что это глупый вопрос, даже когда слова покидают мой рот.

Она недоверчиво смотрит на меня, ее голос повышается от страха и разочарования.

— Со мной будет… На нас там напали… — Она обрывает себя, когда замечает, что несколько прохожих обернулись посмотреть, их любопытство вызвала ее вспышка.

Понимая, что привлекает нежелательное внимание, она скрещивает руки и придвигается ближе ко мне, ее голос понижается до шепота.

— Кто, черт возьми, стоит за этой стрельбой, Максим? Как они узнали, где мы находимся?

Я вздыхаю, чувствуя тяжесть ее страха и разочарования.

— Я не знаю, но уверен, что Виктор и Иван уже разобрались с этим. — Я стараюсь говорить уверенно, но на самом деле неуверенность грызет и меня.

София резко выдыхает, ее глаза фиксируются на моих.

— Ладно, ладно, но куда мы идем?

— В безопасное место, — отвечаю я, но, даже произнося это, понимаю, что этого недостаточно.

— Я думала, что тот остров безопасен! — Возражает она, ее страх переходит в гнев. — Я не соглашалась на это, Максим!

— София, — говорю я, мой голос становится мягче, и я стараюсь передать каждую унцию уверенности, на которую способен. — Я знаю. Я знаю, что ты не соглашалась на это. Но я обещаю тебе, что сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была в безопасности. Мы поедем в место, которое я знаю, в место, где никому не придет в голову искать нас. Поверь мне, пожалуйста.

Она смотрит на меня, и на мгновение мы оба ничего не говорим. Затем, медленно, она кивает.

— Хорошо. Я доверяю тебе.

Затем, застигнув меня врасплох, она вкладывает свою руку в мою, переплетая наши пальцы. Ее рука теплая, она резко контрастирует с холодной, суровой реальностью, с которой мы только что столкнулись. Это небольшой жест, но он кажется значительным, как будто она не просто вкладывает свою руку в мою, но и часть своего доверия.

Я легонько сжимаю ее руку, молчаливо обещая, что не подведу ее.

Я похлопываю себя по карманам, с замиранием сердца осознавая, что телефона там нет. Наверное, оставил его в доме. Черт, это проблема. Без телефона я отрезан от мира, не могу даже позвонить, чтобы меня забрали.

Из всех ситуаций, когда можно остаться без телефона, эта должна быть худшей. И что еще хуже, я практически без гроша в кармане. Нет способа вытащить нас отсюда, не связавшись с кем-то из моих людей.

Я всегда полагался на свой телефон, никогда не заучивал номера. Зачем мне это, если все можно сделать одним щелчком мыши? Но сейчас, когда я стою здесь, держа Софию за руку, я проклинаю себя за то, что не послушал Виктора и Ивана. Они всегда ворчали, что я должен запомнить их номера на всякий случай.

Оказалось, они были правы. Не то чтобы я когда-нибудь сказал бы им это в лицо.

— У тебя есть с собой телефон? — Спрашиваю я, надеясь, что она подготовлена лучше, чем я.

Она проверяет карманы, на ее лице появляется разочарование.

— Нет…, — обрывает она.

— Блядь. — Слово вылетает прежде, чем я успеваю его остановить. — Тогда нам конец, потому что я не знаю ничьего номера.

Но тут она удивляет меня.

— Я запомнила все ваши номера, — говорит она, и я смотрю на нее в недоумении.